— Ты видел мать?
— Мельком. Сказала, что Фригга пригласила ее на совместную прогулку после состязаний. Сейчас они на почетных местах, прячутся от жары под навесом.
— Жара не самое страшное. Насекомые… даже в помещениях есть насекомые, Йормун!
— Ты ноешь как Фенрир.
— Смотри, — сестра взяла Йормунганда за рукав, — это Этельгерт. Он пел вчера на пиру.
Мимо прошел тонколицый мужичок. Заметив Хель, он с улыбкой коснулся полы шляпы. Не смотря на нежные черты лица, сам Этельгерт круглый и лоснящийся как засаленный ворсистый шар. Йормунганду он не понравился, казалось, что от мужичонки тянет чем- то неприятным, вроде слежавшегося меха или старых тряпок. Одет Этельгерт, однако, шикарно. На шляпе красуется раскрашенное перо, ноги обуты в ярко-красные щегольские сапоги, на плечах небрежно распахнутый кафтан с вышивкой. Йормунганд не мог вспомнить, тот ли это скальд, что вчера так нравился дамам. Тот ему показался выше.
— А в гульфик он, должно быть, подкладывает тряпочку, — фыркнул Йормунганд, едва Этельгерт удалился.
Хель шутливо шлепнула брата ладошкой.
— Хорошо пел? — спросил Йормунганд, размышляя, почему Этельгерт носит шляпу с пером, а не с бубенчиками.
— Замечательно! — глаза Хель заблестели. — Он все время смотрел на меня.
— Ох.
— И голос у него сладкий-сладкий.
— А ручонки, наверное, липкие-липкие, — Йормунганд пошевелил пальцами, изображая паучьи лапки.
Хель опять шлепнула брата по руке, на этот раз сильнее.
— Твоя сестра уже взрослая.
«И глупая» подумал Йормунганд.
— У этого Этельгерта есть недоброжелатели, — сказал он.
— Что? — Хель удивилась так, будто никто в целом мире не мог иметь зуб на понравившегося ей скальда.
— Меня попросили наложить на него проклятие.
— Кто?
— Не скажу, — он ухмыльнулся.
— Какая- нибудь ведьма. Признавайся, что за ведьма тебя просила! — Хель сжала руки в кулачки.
— Он и вправду тебе нравится?
— Нет… не то чтобы… но… — Хель застенчиво улыбнулась и пожала плечом.
— О, Луноликая, — Йормунганд закатил глаза.
На этот раз Хель наступила ему на ногу.
— Ты оставишь меня калекой, сестренка.
— Так тебе и надо. Кто это был?
— Ба́льдер, тот мальчик, что сидел возле меня на пиру.
— Пфф, тот уродец.
— Вот как? Я думал, девушкам такие нравятся, кровь с молоком, плечи в воротах застрянут, — Йормунганд дразнил сестру.
— Как и пузо, — ответила она. Хель все-таки рассмотрела и запомнила Ба́льдера.
— Он говорит, что тоже поет. Может и недурно.
— Вот еще.
Йормунганд засмеялся.
— Ты отказался, конечно же? — строго сказала Хель.
— Конечно.
— И откажешься, если он опять попросит?
— Откажусь. Я же не дурак, вот так ввязываться.