— Тогда за вами должок, — сказал Гарриетт.
— Отдам, как придется, — сказал Йормунганд. — Как ты здесь оказался? Что здесь происходит? Давно ты из Гладсшейна?
— Тише, тише, столько вопросов и сразу, — Гарриетт выставил перед собой ладони, — Вы ведь оружие привезли на продажу? — он красноречиво кивнул на телегу с добром.
— Оружейник вон там, — он показал на группу воинов. — Тот, что со свинячьей щетиной на подбородке.
Йормунганд взял лошадь под уздцы.
— Я думал, ты отправишься в Гардарику. Едва закончишь свои дела.
— Верно, — сказал Гарриетт. — Только не все дела закончены.
— Вот как, Альфедр отказал тебе в твоей просьбе?
— Отказала его жена.
Йормунганд вскинул бровь.
— Что так?
— Позже расскажу, — прошептал Гарриетт, — Эй, господин Трувар, тут господин Гланглери пришел продать вам свой первоклассный товар!
У господина Трувора кроме жесткой щетины, еще и рыло оказалось свинячьим, круглым и розовеньким. Йормунганд поклонился. Трувор кивнул и засеменил к телеге.
— Господин Йормунганд? — спросил он неожиданно низким глубоким голосом совсем не сочетавшимся с круглой внешностью.
— Мое имя Гланглери, — сказал Йормунганд, — я из Ирмунсуля.
— Ошибся я, — встрял Гарриетт, — принял за другого. Да кто этих ирмунсульцев разберет? — он хохотнул.
Трувор не обратил на него внимания. Он внимательно изучил бумаги, подошел к телеге и откинул полог. Стальные лезвия сверкнули на солнце, заставив зажмуриться и Трувора и Йормунганда. Воины неподалеку оживились, подступили ближе. Один потрогал лезвие пальцем и отдернул руку, оцарапавшись. Йормунганд бесстрастно наблюдал за ними, пока не заметил, вокруг кого толпились воины.
Прямо на камнях лежал свернутый как гусеница маленький бородатый цверг. Из- под веревок грозно топорщилась пегая борода. Бедняга даже не мог пошевелиться, только стрелял глазами и слюнявил веревку, перетягивающую ему рот. Один глаз заплыл огромным синяком.
«Меня же всего день не было» чуть не произнес вслух Йормунганд, «Всего день».
— Цверга поймали, — сказал Гарриетт небрежно, заметив, куда Йормунганд смотрит, — в лесу хоронился. Еле справились.
— А за что его? — спросил Йормунганд.
— Хех, ну есть за что, — Гарриетт пожал плечами.
— Он и его братья удерживали в течение года, трех высокорожденных дам, — сказал другой воин, с пышными усами и прозрачными глазами навыкате. — Его брата мы поймали и казнили. Голова торчит на воротах.
Йормунганд передернуло.
— Не обратил внимания, — признался он, — А что с дамами?
— Их донос и стал причиной преследования, — сказал Трувор, — Хорошее оружие. Вы кузнец? — он с сомнением окинул взглядом тонкую фигуру Йормунганда.