На высокий статус женщины указывала так же группа поодаль стоящих служанок, с опущенными взглядами.
— Кого ты привез мне, любимый? — произнесла Раннвейг и слово «любимый» прозвучало так, будто она ударила собаку.
Йормунганд соскочил с лошади и низко поклонился.
— Я Йормунганд из Ирмунсуля, — произнес он прежде, чем Йорд успел что-то сказать. — Айе, моя госпожа, рад встрече!
— Я где-то слышала твое имя, — сказала Раннвейг. — Это про тебя рассказывают истории в тавернах?
— Не думаю, чтобы вы слышали про меня истории в тавернах, — улыбнулся краями губ Йормунганд. — Я следовал по своим делам, когда встретил князя Йорда.
— И он притащил тебя ко мне, — фыркнула Раннвейг. — Я не жалую непрошенных гостей, знаешь ли. Особенно таких, про которых болтают страшные истории.
— Он занятный тип, — вмешался Йорд. — Посмотри на него, не съест же он тебя в самом деле. Пусть разделит с нами трапезу, а потом можешь вышвырнуть его.
— Не указывай, что мне делать, это не твой дом, а тебе не жена, — взъярилась Раннвейг. — Хорошо, приветствую тебя в моем доме, Йормунганд. Будь здесь гостем.
Йорд едва слышно выдохнул.
Порой в венных походах пища бывает разнообразнее, чем та, которую подали в доме Раннвейг. Йормунганд не сомневался ни секунды, что она достаточно богата, чтобы не отказывать себе в маленьких праздниках желудка. Вокруг города на многочисленных пашнях уже появились ростки. А в городе даже бедняки выглядели сытыми. Немало было потрачено на городские укрепления и, Йормунганд не сомневался, что в подвалах замка достаточно еды, чтобы пережить многомесячную осаду.
Но прямо здесь и сейчас Раннвейг Йоунасдоуттир не желала тратить ни единого лишнего зернышка, чтобы ублажить гостей изысканными блюдами или необычной сервировкой стола. Йормунганд украдкой поглядывал на Раннвейг. Эта женщина как будто живет впрок. Стоит ли вообще Эдегору жениться на ней? И что Йорд, известнейший герой, в ней нашел?
— А правда, — спросила Раннвейг, — что в Ирмунсуле не верят в Луноликую?
Хуже вопроса для ирмунсульца и представить нельзя. Йормунганд зажмурился, она еще и недалекая дура.
— Ирмунсуль изначально был столпом веры в Великую Богиню, и остается им и доныне, — сказал Йормунганд, старательно контролируя тон голоса. — Во время военных походов, бывало, воины вроде Йорда захватывали жриц, — Йорд при этих словах хохотнул. — А те обратили в нашу верну немало воинов. Распространение веры в Богиню было подобно пожару и пару сотен лет охватило самые далекие земли.
— Как интересно, а почему не бывает мужчин служащих Богине? Они недостойны?