— Катя! — сказал он серьезным тоном. — Катя, я не знаю, слышишь ли ты меня сейчас, но я на это надеюсь.
Некоторые пассажиры, пересекавшие в эту минуту зал ожидания, замедлили шаг, другие удивленно остановились и с интересом посмотрели на громкоговорители, развешанные в здании вокзала и над путями.
— Катя, я люблю тебя и никогда бы не посмел тебя обидеть.
Тем временем один из работников вокзала молотил кулаками в дверь, а другой пытался высадить стеклянную задвижку окошка. Однако Том не обращал на них внимания.
— Письмо, которое ты прочитала, прислал мой знакомый, Хартмут Кламмерт. Он во что бы то ни стало хотел соблазнить одну девушку из бухгалтерии, считавшуюся неприступной. Чтобы подтвердить свой имидж настоящего мачо, крутого парня, я поспорил с ним на ящик пива, что ему это не удастся. О тебе в том письме речь не шла, клянусь!
К справочной подтянулся весь персонал станции. Они никак не могли придумать, что сделать с дверью и как отключить звук.
— Если ты мне веришь, то я смирюсь и приму это как знак того, что в наших отношениях чего-то не хватало. Если так, я заранее согласен, что это моя вина.
Он огляделся, но Катю так и не увидел. Весь вокзал будто вымер.
— Катя, я дам тебе телефон Кламмерта. Можешь позвонить ему и узнать во всех подробностях историю про «Снежную Королеву». А я хочу сказать тебе только одно: неделя, проведенная с тобой, была самым лучшим временем в моей жизни. И я бы хотел, чтобы оно не ограничилось таким коротким сроком.
Он продиктовал номер телефона и немного подождал. Между тем кто-то объяснил служащим вокзала ситуацию, и они оставили свои попытки выгнать Тома из будки.
Он сам вышел оттуда и встал рядом, понимая, что сделал все возможное. Диспетчер, который еще несколько минут назад пытался выломать дверь, сочувственно потрепал его по плечу. Время для Тома тянулось ужасно медленно.
Внезапно занавеска расположенной неподалеку кабинки экспресс-фото резко отъехала в сторону, и оттуда показалась Катя с мобильным телефоном в руках. Ее глаза блестели от слез. Том сделал шаг навстречу, и она в ту же секунду заключила его в объятия.
— Прости, — прошептала она. — Я должна была тебе поверить. Я тоже тебя люблю.
Пока он просто стоял, прижав ее к себе и закрыв глаза, чтобы самому не расплакаться, кто-то захлопал в ладоши. А когда Катя подняла голову и поцеловала Тома, весь вокзал взорвался аплодисментами.