— Мэри! — возмущалась подружка. — Не могу поверить, вы вот так сидите и играете в шашки?! Ладно, тусоваться не хочешь, но шашки? И все?
— Ну почему, — вяло отбрыкивалась я. — Еще мы пьем чай.
— Какой чай, Мэри! Тебе нужен хороший здоровый секс! Твой Раевский что, голубой, что ли?
— Да хоть сиреневый, Ариш! Нет сил никаких, а он мне не мешает.
— Не мешает, — распалялась Аришка. — Мужик помогать должен и удовлетворять в постели, а иначе на кой хрен он сдался? Женщина с мужчиной должна испытывать весь спектр ощущений!
Эти препирания продолжались бесконечно. Но как-то она позвонила, и по ее ненатурально возбужденному голосу я поняла, что в Датском, а вернее, в Немецком королевстве произошел некий сбой.
— Я сейчас такое расскажу — упадешь со стула! — с места в карьер начала подружка.
— Да ну?
— Слушай, в общем, произвели мы, как обычно, половой акт, целованцы-обниманцы и все такое, и собираюсь я мыться. У них в ихнем сраном хостеле душ общий, жуть! Замоталась в какое-то полотенце побольше, иду по коридору, спокойненько так, чтобы полотенце не упало. И уже дверь в душ открываю, вдруг… — Аришка выдержала театральную паузу.
— Что? Обвалился потолок?
— Нет, хуже! Бежит за мной этот псих, и он совершенно, ну совсем, понимаешь, совсем голый! И кричит что-то, а я ни фига не понимаю!
— Может, это немецкий способ выражать свои чувства? — предположила я.
— Да нет, слушай дальше! Затолкал кое-как меня в душевую, кричит. Я уже чуть не плачу, женишок-то, думаю, с изъяном попался. В костюме Адама в общественном коридоре скачет!
В общем, из его лепета вычленяю одно слово — презерватив. Где, говорит, презерватив? Ну думаю, плохи дела, сбрендил студент. Зачем ему, на долгую и нежную память обо мне? А он — только руками разводит. А там, в душевой, холодно, мерзко, и он голый скачет, и смех и грех… И тут дошло до меня.
— Что?
— А то, что он, так его растак, затолкал средство индивидуальной защиты в даму своего сердца! Хороша развязочка, нечего сказать!
Я захохотала.
— Вот и мне сейчас смешно, — возбужденно тараторила Аришка. — А тогда — не представляешь, как струхнула! Короче, обмотались мы с ним оба одним полотенцем и — обратно в номер. Люди шли по коридору, стыдоба… Но мне наплевать на всех было, очень я напугалась.
— Чего, дурища?
— Как чего? Что он у меня внутри гнить начнет и мне полживота отрежут!
Аришка всегда отличалась невероятной любовью к собственному телу. Малейший прыщик на лице воспринимала как вселенскую катастрофу. Я представила себе обезумевшую Аришку и ее голого сожителя, и снова рассмеялась.