В дверь бесшумно, как тень, скользнула Ленка, сверкнула в полумраке зелеными кошачьими глазами, кивнула в сторону ванной:
— Я заскочу на минутку, не возражаешь?
— Да хоть поселись там, — рассмеялась Алька. Ленка-дуреха залета боится смертельно, а таблетки не пьет, вот и бегает в душ как угорелая.
Аля докрасила глаза, провела по губам блеском и застыла, размышляя, идти ей к Валерке или не идти. Пока она колебалась, вышла Ленка. Скрутила длинные волосы в косу, зевнула, уселась напротив Альки:
— Где это тебя носило?
— Где надо.
— Девять уже. Крет завтра репетицию на восемь назначил, садист! Так что я, пожалуй, лягу бай-бай. — Ленка сладко потянулась и откинула угол одеяла. — А то с утра пораньше как врубим фугу, с тридцать четвертой цифры, и — пока руки не отсохнут…
Ленка расстегнула пуговицу на платье. Алька наконец решилась и встала.
— Не ложишься? — удивилась Ленка.
— Нет. Зайду кое-куда. Ты спи, я скоро.
В этот самый момент коридор за дверью взорвался шумом и криками. Девушки вздрогнули от неожиданности.
— Господи, только бы не бомба, — суеверно перекрестилась Ленка. Как-то полтора года назад, во время поездки в Чебоксары, в гостиничном туалете обнаружили пакет со взрывчаткой, и оркестранты долго не могли этого забыть.
Аля сделала шаг от кровати, и тут дверь распахнулась настежь. На пороге предстал Славка, встрепанный, все в тех же синих штанах, но без майки, с перекошенным лицом.
— Стучать надо! — разозлилась Алька. — Как в свою спальню прям!
— Там… Рыбак Крета замочил! — заикаясь, выдавил Славка.
— Что?!
Алька села с размаху на постель, из перевернутой косметички на пол посыпались тушь, помада, флакончик духов, упаковка анальгина, невостребованные нитки с иголкой.
— Вроде как извиняться пошел. — Славка продолжал топтаться на месте, неловко размахивая руками. — А Крет ванну принимал. Воды-то горячей нет. Ну он и нагрел ее кипятильником, из розетки вилку-то вынул, а сам кипятильник в ванне оставил.
— И что? — прошептала Ленка.
— И то. Повздорили они там или как, но только Рыбак взял вилку и всадил в розетку. Пламенный привет.
Алину голову будто с двух сторон сдавили огромные чугунные щипцы, еще чуть-чуть, и, казалось, череп лопнет.
— Ужас какой! — Ленка, белая как полотно, осела на кровать напротив Альки.
— Он признался? — тихо спросила Алька.
Зубец покачал головой:
— Он же поддатый был, мог ничего и не соображать. Завелся, ну и… Виталик Прохоров слышал, как Крет орал, перед тем как…
Славка умолк на полуслове, стараясь отвести взгляд от Альки.
— Договаривай, — жестко приказала она.