— Дело мастера боится, — активировав генератор щита, закреплённый на наспинном ранце, Мухин аккуратно сорвал пломбу. Зажмурившись, он несколько секунд ждал реакции.
Ничего. Обрубок судна не рассыпался на атомы. Значит, всё ему удалось.
Пока доморощенный хакер от вскрывал мозги корабельному компьютеру, Богдан нагло выдирал из гнёзд игольчатые накопители блоков памяти и забивал ими переносной контейнер. Архивные папки с документооборотом они со всем тщанием посмотрят на станции. Хотя надежд на то, что «бумаги» несут в себе какой-нибудь секрет, было откровенно мало. Но чем Пустота не шутит.
— Что это? — сунувшись во вскрытое помещение резервного источника питания и не обнаружив оного, спросил Богдан.
— А это, друг мой, — задумчиво проводя по ячейкам криокапсул, ответил Мухин, — криокапсулы. Хранилище эмбрионов.
— Эмбрионов чего?
— Хрен его знает, у меня биоанализатора и дешифратора ДНК с собой нет, как видишь. Предположу лишь, что к нам угодили результаты работы секретного генетического центра. Жаль всё не утащим. Берём контрольные образцы и валим отсюда.
Посланный на «Коник» дрон приволок переносной криоконтейнер для хранения биоматериала. Закинув в емкость добрую треть капсул и нагрузив ею Северова, Мухин отослал его на бот, а сам устроился за искуроченным пультом управления судном. Набрав несколько длинных цифровых комбинаций, он устремился на выход.
— Отчаливаем, братцы! — влетев в шлюзовой отсек штурмбота, крикнул Мухин. — У нас осталось две минуты.
— Понял тебя, — отозвался Николай, врубая полную тягу на внутрисистемных двигателях. — Отваливаем! Шак, Муха, скафандры не снимать, сейчас я вам устрою ионную чистку. Каас кроме зародышей перевозили какую-то биоактивную хрень, осевшую на ваших костюмах. Наркотики, судя по данным сканера. Вдохнёте, до самой станции хихикать будете и то не факт, что отпустит. Там все переборки в грузовом отсеке в этой дряни, видно при взрыве досталось транспортным контейнерам или сработала встроенная система самоуничтожения груза.
— Что об стену, что по стене, — сакральной мыслью завершил спич Богдан. — Чисть уже, а то я чесаться начинаю.
В тысяче километрах от штурмбота вспыхнула яркая звёздочка, заслонившая в иллюминаторе свет всех остальных небесных светил вместе взятых.
— Дезинтеграционный запал, — ткнул в иллюминатор Муха. — Счастье, что он не сработал при атаке на корабль. А ведь мог!
— Повезло, — наблюдая за гаснущим искусственным светилом, кивнул Богдан. Запоздалый холодок проложил ледяную дорожку между лопаток. Не боевая операция, а апофеоз дури, случайностей, удачи и везения. За прошедшие несколько часов он насчитал три выхода на грань, за которой душа переселяется в иные сферы, а сколько их было на самом деле, никто достоверно не знает. Что наша жизнь? Игра!