Цидариас взвыл, наблюдая, как убивают его собратьев. Отчаяние, страх, ненависть, жалость — эти эмоции били по некроманту, ломая его, круша все барьеры здравого смысла, что создавал разум. Его мир рушился прямо на глазах, а он ничего не мог с этим поделать.
Сиптуаг поднялся на ноги и вскинул меч, который подобрал с пола:
— Во имя двух богов!
— Будь прокляты твои боги!
Цидариас ударил. Сила покидала его тело, а сам некромант был вымотан до предела. Татуировки уже не сияли как раньше, а ужасные раны не позволяли больше биться с врагом. Но он пересилил себя. И атаковал так, как никто не мог ожидать.
Кулак некроманта ударил в пол, использовав те крупицы силы, что у него оставались. Камень пошел трещинами, раздался ужасающий грохот, а затем начался хаос.
Люди падали вниз, вокруг них летели обломки камней и изломанное оружие. Цидариас вскричал, когда кинжал в его спине сломался после очередного удара, а затем рухнул на холодный камень. Рядом с едва живым некромантом падали умирающие солдаты, мертвые некроманты, а вокруг них валились обломки того, что раньше было полом.
Штейгер пошел вперед, когда пол накренился. Стены пошли трещинами, колонны начали крошиться. Цидариас закашлялся от пыли. Его глаза слезились, а сам некромант едва мог видеть во тьме среди разрушений, что сам вызвал. Своей отчаянной атакой он, видимо, повредил несколько стен, и началось дальнейшее разрушение дворца Харонтара.
Штейгер заскользил вниз, но вовремя уцепился за длинную щель в полу, предотвратив свое неминуемое падение в пропасть. Некромант подтянул себя наверх, поднял голову и… ужаснулся. Сиптуаг шел к нему, огибая неустойчивые участки пола и постоянно держась одной рукой за стену. Невозможно. Невозможно!
Штейгер застонал от боли и посмотрел вниз. Если он останется здесь, то архиерей убьет его, а если разожмет пальцы… Смерть от меча, или от удара о водную гладь? И то и другое сулило ему гибель, но если он соберется с силами, то у него появится шанс. Призрачный, ничтожный.
И он выбрал падение. Ободранные до крови пальцы вырвались из щели, и некромант заскользил вниз. Погасшие было татуировки начали сиять, но света от них было до обидного мало.
«Больше мне и не нужно», — подумал Цидариас.
Резко бросившись вперед, штейгер прыгнул вперед. Под ним была пропасть, а дворец за спиной продолжал рушиться. Татуировки вспыхнули в последний раз, распространяясь по воздуху и образовывая за спиной у некроманта некое подобие крыльев, не позволивших ему камнем рухнуть вниз.
Сиптуаг подошел к самому краю и с ненавистью смотрел на снижающуюся фигуру некроманта. Первого, кто смог от него сбежать. Архиерей выругался и начал взбираться наверх, пока это крыло дворца не обрушилось окончательно. Он не проиграл, но и не выиграл. Погибли сотни хороших людей, но он не смог убить того единственного врага, который был действительно опасен! Архиерей проклинал себя за медлительность и излишнюю осторожность, но понимал, что им еще предстоит встретиться. И в следующий раз он ему не уступит. Ни за что. Боги не позволят этого.