- Даю тебе две недели, чтобы мнение появилось! И еще... секрет этих штучек, - император подкинул на ладони артефакт, названный им "панцирем", - на сторону уйти не должен! Как ты это обеспечишь - сам разберешься, не мне тебя учить. В качестве компенсации отдай ему, - Константин бросил на стол конверт с бумагами, - разберется!
- Так может...
- Нет, я на него в гневе! - Тихон Сергеевич непонимающе уставился на ухмыляющегося босса, не проявляющего ни малейшего признака недовольства. - Не бери на ум, твой граф не удивится. Ей-богу, будь Оля помладше, выдал бы ее за него, и плевать на всех! Далеко пойдет! Понимаю - нет, знаю! - что врет мне в глаза, а я его поймать не могу, все чувства молчат. Надо будет с Аней его попробовать свести, у них всего два года разницы. Потом посмотрим.
Глава 3 (вторая половина июня).
Наблюдая за безобразной дракой Митьки и Бориса, никак не мог определиться: за кого болеть? Радовало, что сцепились эти двое не в доме, а на берегу, но это был, пожалуй, единственный положительный момент. А! Нет! Из-за особенностей гасителя брат перейти на магию не мог, хотя уже пару раз пытался, так что разногласия они решали исключительно кулаками, и это тоже было плюсом.
- Это что? - спросил из-за спины Иван.
- Драка, - меланхолично ответил я.
- Э-э-э... А с кем Борис дерется?
- Что за шум, а драки... есть? - раздался вопрос подошедшего Алексея, чей медовый месяц наконец-то закончился.
- Битва века. Черный против Васильева, - все также отрешенно отозвался я.
- Вмешаться не хочешь?
- На чьей стороне? - спросил родичей.
- Хм... А из-за чего дерутся?
- Лариса Морозова, за которой уже два года ухаживает наш гаситель, оказалась обещанной невестой моего брата. Вы все еще хотите, чтобы я встрял?
- Н-да... Ставлю червонец на ПГБшника! - Шаман плюхнулся рядом на мое любимое бревно.
- Отвечаю! Наш Борька не хуже! - справа приземлился Метла. Стало ощутимо недоставать попкорна.
- Да кто ж так бьет! Тебя же учили! - заорал пилот, приметив неловкий удар Митяя.
- Борис! Мы с тобой! - оглушил Иван.
- Дурдом! - прокомментировал я.
А на песке события подошли к закономерной развязке: то ли Лехин выкрик помог, то ли брат сам сообразил, но он взял Черного на болевой, отчего гаситель согнулся буквой "зю" и полностью утратил контроль. В результате оба свалились без сил на землю. Ничья.
Так, как мы пили в те три дня, пока Митька гостил у меня, я не пил никогда. За встречу. За мировую Дмитрия с Борисом. За прекрасных дам. За доступных дам. За недоступных дам. За родителей. За здоровье императора. За здоровье императорской семьи всей сразу и по отдельности. За тех, кто в море. За тех, кто "в поле". За тех, кто "за речкой". На выходные, ни капли не протрезвев, отправились в Москву, а в самолете пили за пилотов, стюардесс и весь аэрофлот. Напугав отчима, ввалились к маме, и... резко успокоились. Бочком-бочком Борис Черный, сачковавший в этом алкогольном марафоне, испарился из прихожей большаковской квартиры, пообещав отзвониться от отца, а мы рухнули на пол в гостевой комнате и просто вырубились.