- Извини, что так нагрянула, - сказала Наталья, присев на уголок дивана, - я не знала, что ты болеешь. Одаренные разве болеют?
- Болеют. Редко, но болеют. Источник не панацея. И вы все теперь рискуете заразиться.
- Ветрянкой? Нет, мы уже переболели ею. - Она немного поерзала, прежде чем перейти к делу, - Егор, мне нужна помощь.
- Выкладывай. - Вздохнул, отгоняя мысль о подушке.
- Я немного объясню сначала?.. - издалека начала Наталья. - Помнишь, ты тогда в сердцах упрекнул, что мне только курятник побольше нужен был? С позолоченными насестами. - Усмехнулась она моему давнему высказыванию. Надо же, запомнила! А я уже и забыл, что тогда в запале ей наговорил. - Так и есть! И когда он у меня появился... Ты пошел дальше, а я струсила. Испугалось все потерять. Да и о дворцах я не мечтала. Нет, вру, мечтала, но как-то так, несерьезно. Иван Иванович... Ваня... я ведь не любила его, когда замуж выходила - сам знаешь, кто на душе был... - Слова ей давались тяжело - горло перехватывало, пришлось встать и налить воды.
Попив, Наталья немного успокоилась и смогла продолжить:
- Жили мы хорошо, тут ничего не скажешь. Иван разве что на руках меня не носил. Я даже сына в его честь назвала, чтобы еще один Иван Иванович был! Он так радовался... - и все-таки она разрыдалась.
Сел рядом, обнял. Сколько раз себе это представлял, сколько фантазировал, а тут понял, что утешаю эту женщину как всего лишь знакомую. Хорошую, близкую и даже дорогую, но всё, что я к ней испытывал, осталось в прошлом.
- Гавриленков знал? - решился я уточнить.
- С самого начала. - Наталья сразу поняла, о чем вопрос. - У него не могло быть детей, он сам мне признался.
- Подожди, а Саша?..
- Приемный. Они с женой его усыновили, это его первой супруги какой-то дальний родственник сиротой остался.
- Не знал...
- Никто не знал, кроме родни его жены! - с ненавистью воскликнула она, моментально перестав плакать. Ого! Похоже, там те еще драмы без меня разворачивались! - Когда мальчик осиротел - никто его себе брать не хотел! Иван рассказывал, что и сами они тогда не в достатке жили, богатеть он позже начал, но пожалел Санечку, не бросил! Даже когда жена его умерла, как родного воспитывал!
- Я помню. И ни разу мысли не возникло, что он не родной, от тебя сегодня первый раз услышал. Гавриленков его любил, это видно было.
- Ванечку он тоже любил. Мы... - опять полились слезы, - мы правда нормально жили! Ссорились, конечно, всякое бывало... и Саня меня не сразу принял, потом только оттаял, когда Ваня-маленький появился. Потом у него переходный возраст начался, знаешь же, наверно, какие дети в это время бывают. Это ты у меня золотым был. - Она так крепко прижала мою голову, что пришлось даже воспротивиться.