В общем, как по мне, Шувалов был не самым лучшим выбором для роли будущего соправителя. Даже уехавший на родину лорд Беккет, прочимый ранее принцессе в мужья, смотрелся бы на его фоне намного уместнее. И тем неприятнее было наблюдать Ольгины попытки подстроиться к этому ничтожеству. Что еще хуже - Ольга заметила моё отношение и отреагировала в свойственной ей манере: высмеяв и выставив из своего окружения. И пусть я давно знал, что благодарность не входит в добродетель сильных мира, а обида была не настолько велика, чтобы за нее убивать, удаляясь от весело гогочущей компании, зарубочку на будущее себе сделал.
Где я успел испортить карму?! Почему получается, что вместо того, чтобы холить, нежить и лелеять женщин, я на них этим летом ору, угрожаю и довожу до слез? А именно сегодня делаю это одновременно?
То, что охота, на которую я опрометчиво принял приглашение, не задастся, я понял, едва узнал, что она будет конная. Нет, в детстве худо-бедно держаться в седле я умел, но навыки эти были давно утрачены, так что назвать меня уверенным наездником - это сильно польстить. Конюшен я тем более не имел, поэтому лошадь пришлось арендовать. И даже самый лучший конь, какого удалось найти, отнюдь не блистал на фоне породистого четвероного транспорта других охотников. Черт с ним! - этот позор я легко бы пережил, но ведь охота была еще и псовой! А каких собак предпочитает знать? Конечно, "одаренных"! Которые вместо того, чтобы приносить добычу егерям или своим хозяевам, стали приносить ее мне, едва послышались первые выстрелы! Не давая сделать ни шага, пока не возьму и не похвалю!
И вот, безнадежно отстав от основной кавалькады, сижу я, значит, перед горкой птичьих трупиков, чешу репу, а из кустов выносится всадник на лошади и с ходу врезается в моего флегматичного Уголька. Ну как?! Как надо было гнать, чтобы опрокинуть полтонны живого веса? То, что сам горе-наездник улетел на несколько метров, меня не особо взволновало - судя по шуму и пыхтенью, там мелочи. Чужой конь резво вскочил на ноги и умчался прочь, провожаемый моим офигевшим взглядом, но Уголек! Он стонал и плакал, пытаясь встать на сломанную ногу, жалобно ржал, сетуя на свою тяжелую долю и ненормальных людей.
Усыпив коня перед тем, как сращивать кость, высказал карабкающемуся из зарослей лихачу все, что думал, и только после первых всхлипов увидел, что ору на Анну Константиновну - вторую по старшинству принцессу, лишь в этом году начавшую полноценно участвовать в светской жизни.
- Прошу прощения, ваше высочество, - вздохнув, обуздал я свой гнев, - не узнал.