– Мне нужно вернуться к ней, – отвечает мужчина нам двоим.
Маска скользнула на его лицо. Миг, и он меняется на наших глазах, превращаясь из разбитого в сильного мужчину, из бессильного во всевластного – и это всё ради тёти Либби.
Мы с тётей Соф тихо прощаемся с моими кузенами.
Идя рядом в тишине, мы доходим до угла улицы, утонув в мрачных мыслях.
– У неё мало времени.
– Ты так уверена в этом? – Удивлённо спрашиваю тётю.
Женщина кивает.
– Доктор сказал сегодня Дейну, что они дают ей не больше пяти недель.
Я чувствую себя так, словно из меня вышибли весь дух.
– О боже…
Меня охватила паника.
– Иди, танцуй. Я пришлю Тоби.
– Нет, я буду в порядке, побуду сегодня в одиночестве.
– Между вами двумя что-то произошло? В смысле, случилось ли что-то большее, когда тебя ранили в туалете?
Женщина небрежно положила руку на своё бедро, но в отместку – сурово приподняла брови.
– Нет, я хотела поговорить с ним. По правде, мне кажется, ему нравится Шелли, что не сулит ничего хорошего для его отношений с Айзеком. Я затащила его туда, но поскользнулась и, в итоге, ранила себя.
Я не раскрываю всю правду, чтобы женщина не слишком злилась на сына. На её лице отражается понимание.
– Ты знала, что Тоби понравилась Шелли? – Спрашиваю я удивлённо, заранее уверенная в ответе.
– Всё не так просто.
Её ответ удивил меня.
– В редких случаях, тётя Соф.
Поцеловав женщину в щеку, я ухожу в противоположном направлении, чтобы выжечь из себя боль потом, музыкой и движениями.
***
На пути к двери в зал, которой я всегда пользуюсь, моё сердце сбивается с ритма, и, оступившись, я падаю на задницу. Поднявшись на ноги, я присматриваюсь сквозь стекло. По ту сторону двери Айзек. Потный. И без рубашки. Он танцует под песню Justin Timberlake «My Love». Моё тело действует на инстинктах, и я сжимаю бёдра. Айзек высокий и атлетически сложенный. Он не такой мускулистый, как мужчины по типу Халка. Большинство мужчин-танцоров худые. Но не Айзек. Его мышцы перекатываются под кожей с каждым его движением. И, увидь вы его в другой ситуации, навряд ли вообще бы подумали, что он умеет танцевать. Но, чёрт возьми, это не так. Я могу только удивляться тому, как пять лет паузы никак не сказались на его движениях – музыка словно ласкает его, живёт внутри его тела. Словно он никогда и не прекращал заниматься этим. Айзек всё такой же быстрый, ловкий и проворный. Я убедилась в этом на собственном опыте той ночью в клубе. Сегодня же его движения другие, менее чувственные и более резкие, твёрдые, походящие на уличный стиль.
Мой идеал – мужчина, который умеет танцевать, но даже если бы Айзек не умел это делать – каждый удар моего сердца всё равно принадлежит ему. Этот Айзек очень напоминает мне того, что я оставила в прошлом. И хоть эта мысль причиняет мне боль, я не могу справиться с теплом и постоянным желанием, зародившемся в моём теле и спустившемся к чувствительному местечку между бёдер.