В ее короткой рыжей стрижке определенно что-то есть. Папа тоже так думает, судя по всему. Вот уже несколько дней он смотрит на маму с гордостью и любовью. Хотя, может, дело тут совсем не в стрижке.
– Нормально, – говорю я и всасываю в себя спагетину.
Соус «болоньез» брызгает на футболку. Хорошо, что она синяя, а не белая.
– А можно какие-нибудь шокирующие подробности? – просит папа.
Вообще он школой и моей учебой в частности мало интересуется. Постольку-поскольку. Папа считает, что современная школа с ее «унифицированной системой оценивания знаний» – источник всех наших будущих комплексов, страхов и фобий. И что мне на домашнее обучение давно пора переходить. Только, я думаю, поздно уже на него переходить. Все-таки девятый класс, все «страхи и комплексы» я себе уже заработала – хватит на всю оставшуюся жизнь. Но папина позиция мне все равно нравится по одной простой причине: за оценки меня никогда не ругают. И не хвалят, что тоже немаловажно. Оценки в нашей семье обесценены, в отличие от всех других знакомых мне семей.
Шокирующие подробности, значит, ему подавай. Может, рассказать, что их любимая Верочка в первый же день четыре урока прогуляла?
Ладно. Галина Петровна сама как-нибудь расскажет.
– Все нормально, пап, – говорю. – У Натальи Викторовны теперь новый нос.
Это наша англичанка. Она сделала недавно, еще до каникул, пластическую операцию. Теперь вот вышла после больничного.
– Серьезно? – удивляется мама. – Ну и как?
– Хороший такой нос, вот как у Веры, примерно такой же.
– Вер, понравилась тебе Наталья Викторовна? По-моему, она превосходная англичанка! – Мама говорит. – Она, кажется, в Оксфорде какое-то время училась. У нее оксфордский акцент, да, Юль?
– Кембриджский, тетя Люда, – на голубом глазу отвечает Верка. – Наталья Викторовна – прекрасный педагог. Вашей школе с ней необычайно повезло!
– Ты так считаешь? – радуется мама. – Тебе сыра в макароны потереть?
А спинку тебе повидлом не помазать? Не могу это слушать уже! Она же над ними издевается.
– Потрите, тетя Люда, пожалуйста.
– Сыр в холодильнике. Возьми и сама потри, – говорю. А чтобы лишнего не ляпнуть, снова втягиваю в себя макаронину.
– Юля… – Мама смотрит на меня с укором.
– Мама, Вера в нашем доме не гость, а член семьи, вы сами говорили. Я просто хочу, чтобы она не стеснялась и чувствовала себя как дома.
Следующая макаронина – чпок!
Верка демонстративно встает и открывает холодильник. Недолго думая она берет сок, гранат и коробку с пирожными. Все это она кладет на разделочный стол, достает из шкафчика тарелку, нож и режет гранат. Вскрывает пакет и наливает себе сока, распечатывает пирожные. Возвращается за стол.