– Из. – Я понимала, что делает подруга, и не хотела, чтобы она чувствовала себя обязанной это сделать.
– Выслушай меня. – Изабель взяла письма и аккуратно вложила мне их в руки. – Я хочу этого для тебя.
Я улыбнулась:
– Я люблю тебя за это, но Кейд не хочет меня, он хочет ее. Девушку отсюда. – Я подняла письма. – Или, по крайней мере, хотел. Он перестал писать, и я не знаю почему. Может, потому, что подумал, что это Саша. Я не знаю.
– Тогда скажи ему, что это ты!
– Я боюсь.
– Если не попробуешь, потом будешь жалеть.
– Изабель…
– Пожалуйста, Лил. – Подружка посмотрела мне в глаза. – Я была эгоисткой. Он никогда мне не принадлежал. Никогда! Я пыталась обвинить тебя в этом, но ты тут ни при чем. Дело в нас. Во мне и Кейде. Мы не подходим друг другу. Но вы двое… – Она накрыла ладонями мои руки, в которых до сих пор лежали письма. – Вы двое могли бы… Как он там сказал в одном из писем? Идеально уравновесить друг друга? Как-то так? В любом случае, я согласна с ним. Вы могли бы. Вы делаете это. Лили, дай ему шанс.
Просьба Изабель была такой искренней, такой душевной, что я могла сказать только:
– Я подумаю. – И еще: – Спасибо.
* * *
Когда позже тем вечером я вошла в комнату, на моей подушке что-то лежало. Первой мыслью было то, что Джона снова заходил в мою комнату и трогал мои вещи. Но это было не так. На подушке лежала максимально разглаженная газетная вырезка с заметкой о конкурсе авторской песни.
– Не сдавайся, – произнесла у меня за спиной Эшли. – Извини, что так давила на тебя.
Я повернулась и увидела в дверях сестру, позади нее выглядывали головы братьев.
– Это вы сделали? – спросила я.
– У тебя это получается, Лил, – улыбнулась Эшли. – Ты можешь это сделать. Тебе просто нужно поверить в себя.
Я взяла газетную вырезку, чтобы найти крайний срок подачи песен на конкурс, и мое внимание привлекла вспышка чего-то серебристого. Под вырезкой, прямо на подушке, лежали деньги. Стопка купюр и несколько монет.
– Знаю, это не покроет полную стоимость гитары, – сказала Эшли, – но хоть что-то для начала.
– Я вложил четвертаки, – с гордостью заявил Джона.
Я не могла говорить. Из глаз потекли горячие слезы. Братья и сестра вошли в комнату. Мы бросились друг другу в объятия.
– Я люблю вас, ребята, – произнесла я сквозь рыдания. – Спасибо.
– Мы скучаем по звукам музыки в этом доме, – засмеялась Эшли.
– Вы самые лучшие.
– Мы знаем, – согласился Уайат.
– Чем это так пахнет? – спросила Эшли.
Джона захихикал.
– Фу! – Эшли высвободилась из объятий, разогнав всех нас, и с громкими криками выперла Джону из нашей комнаты.