– Или от недостатка фантазии, – подсказывает Лу.
Холли молча уходит вперед.
* * *
Мы топаем дальше. Как под гипнозом. Дождь, боль, один тяжелый шаг за другим, лямки на плечах, дождь, боль… Птица кричит, будто подстегивает себя криком. Птица – колокольчик? Как птицы ухитряются остаться сухими в дождь, если в гнездах нет крыши? Может, они непромокаемые? Небо такое низкое, все сплошь в тучах и огромное, а обычно по краям его съедают высокие здания. Здесь я кажусь самой себе гораздо меньше, чем в городе.
Примерно через два самых некомфортных часа моей жизни мы останавливаемся передохнуть, глотнуть воды, свериться с картой, и приходим к выводу, что вроде бы с пути пока не сбились. Я съедаю горсть «походной смеси» и лезу в рюкзак за яблоком.
Холли смотрит на меня и вдруг фыркает, еле сдерживая смех.
– Что тут смешного? – спрашиваю я.
– Ты. Я как раз думала о том рекламном щите.
– А что со щитом?
Мы же вроде бы исчерпали эту тему, уже тысячу раз ее обсуждали.
– Как ты вышла на нем такой фотогеничной.
– Ну спасибо.
– Ты там вообще на себя не похожа. Видела бы ты себя сейчас! Вот он, настоящий свекольный румянец.
– И комплимент сделала, и подковырнула – супер, – замечает Лу.
– А тебя не спрашивали, – огрызается Холли.
Я не обижаюсь.
– Она права. Меня не узнал бы никто.
– Я узнала, – говорит Лу.
– Ну ты и подлиза, – хмыкает Холли. – Там же вообще как будто не она. Не хочешь попробовать еще раз? Найти агента, и так далее?
– Не хочу, – смущаюсь я.
– Рост у тебя нормальный. Только вес надо скинуть, чтобы была не просто худая, а тощая.
– Это глупо, – замечает Лу.
– А вот и нет, если она хочет быть моделью.
– Но я не хочу!
– Не зарекайся. Кстати, слышали? В корпусе «Фолкнер» больны булимией, – объявляет Холли.
– Нет, – этого я не слышала, и мне не верится.
– Я-то знаю. Но они, похоже, считают, что иначе семестр «одиннадцаток» не пережить. Слишком рискованно, можно растолстеть… – говорит Холли.
– Если не будут как следует питаться, не смогут ходить в походы и на пробежки, – отзывается Лу.
– А они поднимают уровень энергии крепким кофе. Поставили себе цель: десять фунтов за пять недель.
– Вот дуры, – заключает Лу.
– Ты их вообще не знаешь, а судишь, – возражает Холли.
– Для них состояние, от которого люди умирают, – что-то вроде приза. Так что я знаю достаточно, – отвечает она. – А нам надо прибавить шагу.
Может, Лу так завелась, потому что и у нее булимия? Но мы же пользуемся общей ванной и туалетом, неужели я бы не заметила? И потом, она такая рассудительная. Может, у нее есть подруга с расстройством пищевого поведения? Интересно, у Лу и Холли такая же жгучая боль в щиколотках? И отчетливое ощущение вспухающих мозолей? И почему я не удосужилась разносить ботинки как следует?