И вот я сижу перед всеми этими фотографиями, сделанными миллион лет назад, и пытаюсь смотреть на них хоть с небольшим интересом. Я не помню, когда сделаны эти фотографии и кто фотографировал. Один конкретный снимок вызывает во мне чувство счастья и грусти – один из самых популярных, и на нем я ростом с воздушный змей. Мне нравится иногда спрашивать людей: «Как я выгляжу на этом снимке?» Те, кто подобрее, говорят, что я «сонная», или «усталая», или «почти доступная».
Примерно десять лет назад я подписывала фотографию, на которой я изображена с голым задом, и вдруг поняла – не могу поверить, что говорю это о себе, – что была секс-символом. Только сейчас эта мысль иногда вызывает у людей разочарование, иногда переходящее в возмущение от того, что я осквернила свое тело, позволив ему постареть. Как будто я совершила над собой акт вандализма, закидала яйцами, испортила себя, как какой-нибудь ряженый хулиган, и людей это возмущает. Хотела бы я понять, какое такое соглашение я подписала, когда надела что-то подобное, где бы говорилось, что я всегда буду выглядеть как сексуальная бейсбольная болельщица, чтобы фанаты сохраняли связь со своей молодостью, когда я им нравилась, и им необязательно было мириться с мыслью, что наша молодость уже давным-давно позади и что от нее не осталось ничего кроме воспоминаний.
Для меня большая честь быть первой любовью многих мальчиков. Просто немного трудно понять, как мне удалось провести столько времени в чужих мыслях, и мыслях определенного характера. Я осознала это, когда ставила очередную закорючку на свой давнишний снимок в рабском бикини, как будто кто-то убедил меня, что если я подпишу достаточное количество этих вызывающих фотографий, то волшебным образом снова стану молодой и стройной.
– Вы были моей первой любовью.
Я так много раз слышала эти слова, что начала спрашивать, кто же был второй. Мы знаем, что значит первая любовь для подростка, а что она значит для пятилетнего?
– Но я думал, что вы моя! Что я нашел вас и один знал, какая вы красивая, потому что вы не такая красивая, как обычно женщины в фильмах, так?
И тут он осознает, что я могу понять его неправильно. Конечно, он не это имел в виду. Я заверяю его, что поняла правильно, и прикасаюсь к его руке.
Почему бы не дать ему рассказать забавную историю?
– Я знаю, что вы имеете в виду, все нормально. Продолжайте.
Он смотрит на мое лицо, чтобы убедиться, что я говорю серьезно. Все верно. И он продолжает:
– Так вот, мой друг, когда я рассказываю ему, что влюбился, говорит: «Да, она классная! Я тоже в нее влюбился. Все влюбились». Я так расстроился. Я хотел ему врезать.