Чудеса начали происходить со мной сразу же после того, как Уильямс разрешил нам с Крисом ночевать в отеле. Я начал экономить от трехсот до шестисот долларов в месяц, которые раньше платил за жилье, и смог перевести Кристофера в приличный детский сад, который обходился в пятьсот долларов. По крайней мере, теперь моя душа была спокойна, и я знал, что о сыне хорошо заботятся. Каждое утро мы рано вставали, брали все свои вещи, выходили из отеля, и, неуклюже жонглируя нашим добром, я безуспешно пытался изобразить из себя человека с восемью руками, держа одновременно над головой зонт и накрывая коляску целлофаном из химчистки.
Обыкновенно было бессмысленно садиться в автобус с коляской, сумкой, костюмом в чехле на молнии, упаковкой памперсов и кейсом. Это было просто физически неудобно. Проще было пятнадцать минут пройти пешком, даже во время дождя. Правда, лучше не подниматься в гору, а найти способ обойти стоящий на пути холм. Я оставлял коляску и все лишние вещи в садике, а сам запрыгивал в автобус и ехал на работу.
Даже по выходным все обитатели должны были днем освободить комнаты отеля Concord Plaza. В выходные действовали те же правила, что и в будни. Здесь не позволялось весь день валяться в кровати. Надо было идти на работу или отправляться на поиски заработка. Мы с Кристофером стали мастерами бесплатного досуга. Мы ходили в музеи, гуляли в парках, иногда навещали моих друзей; а когда у меня имелись деньги, садились на поезд и ехали в Окленд, чтобы там встретиться с моими приятелями, поесть и успеть вернуться к открытию отеля.
Пока держался на плаву, мне было легко побороть свои страхи. Я старался сосредоточиться на текущей задаче. И не думал о том, сколько метров мне осталось пройти до вершины холма, толкая перед собой коляску, а изучал каждую трещину на тротуаре и слушал, как трещат колеса коляски на неровностях дороги, стараясь уловить в звуках ритм. Иногда все шло так слаженно, что мне без причины хотелось подпрыгивать от радости. Я радовался маленьким победам, например, тому, что удалось отложить сто или пятьдесят долларов, которые потрачу на оплату будущей квартиры.
Я не доставал деньги из заначек. В тяжелые моменты безденежья ходил сдавать кровь, каждый раз обещая себе, что это в последний раз. Дело совсем не в том, что я стыдился ходить в пункт сдачи крови, а в том, что снова оказывался перед выбором – или сдать кровь, чтобы иметь деньги на оплату мотеля, если не хватало места в отеле Уильямса, или ночевать с сыном в парке. Кроме того, меня угнетала публика, которую я видел в пункте сдачи крови. Было видно, что сюда их привела непростая жизнь: кто-то сам довел себя до такого состояния, а кто-то оказался за бортом по воле обстоятельств.