Я заметил, что мать обладает удивительной способностью замирать и находиться без движения. Дело было так. Однажды вечером я смотрел телевизор, а мама сидела за столом и читала газету. Фредди начал орать на мать в самых грубых и обидных выражениях, стараясь вывести ее из равновесия.
Перед моими глазами разыгрывалась странная сцена. Фредди истерично орал и вел себя, как маньяк из ужастика, а мать сидела и читала газету, словно ничего не происходило. И чем больше распалялся Фредди, тем больше мама каменела.
Я не видел ничего подобного. Впервые вижу, чтобы человек мог сидеть без малейшего движения. Мать застыла, словно статуя. Она даже перестала моргать. Знала, что если что-нибудь скажет, вздохнет, перевернет страницу или вообще что-либо сделает, то еще сильнее разозлит Фредди и он ее ударит. И ее неподвижность помогла разрядить обстановку. Через некоторое время Фредди перестал орать. Его настроение изменилось, словно кто-то переключил телевизор на другой канал.
– Пойдем трахаться, – заявил он, сменив гнев на милость.
С того самого вечера я начал использовать эту тактику. Стал так поступать в ситуациях, когда надо было или начинать драться, или убегать. Неподвижность матери была своего рода защитным рефлексом. Так, например, замирают животные, когда видят, что на них может напасть кобра или акула. Животное перестает двигаться и надеется, что станет невидимым. Возможно, сидя неподвижно, мать решила, что так она сможет избавиться от хищника Фредди. Вероятно, именно в те минуты мать придумала, что она сделает, когда Фредди придет ночью пьяный и вырубится на кровати.
План матери был прост: она решила сжечь дом вместе со спящим Фредди. Именно так мне потом объяснили случившееся. Не знаю, как ему удалось потушить пожар. Но точно знаю: Фредди использовал этот повод, чтобы показать, что мать нарушила условия досрочного освобождения из тюрьмы (не будем забывать, что в первый раз она попала в тюрьму исключительно по его наводке), и снова упрятать ее за решетку.
Ни мне, ни моим сестрам никто не рассказал, как все произошло на самом деле. Я извлек для себя единственный урок – надо замирать при наступлении опасности. В последующие годы меня преследовали страхи. Я боялся быть убитым, боялся потерять тех, кого люблю, и все, что имею. И каждый раз при наступлении опасности я замирал. Просто переставал двигаться. Не буду утверждать, что всегда горжусь своим поведением, но тем не менее, когда вокруг меня царит хаос и кажется, что мир летит в тартарары и у меня хотят отнять все то, что мне дорого в этой жизни, я замираю и даже не моргаю.