Один из наших родственников (а вместе с ним и я) поехал в отель, чтобы забрать дядю. Тогда я впервые попал в дорогой отель и был поражен увиденным. Лобби отеля Palmer House было гораздо роскошнее по сравнению с интерьерами из каталога Spiegel. Войдя в президентский номер и осмотрев несколько спален, ванную комнату, в которой могла бы жить целая семья, будуар, гостиную, а также плюш, вельвет, сатин и шелк на обивке мебели и портьерах, понял, что никогда в жизни не видел такой роскоши. Не стоит даже мечтать о том, что когда-либо смогу остановиться в таком номере. Но мне было приятно увидеть, что такая роскошь существует.
Спустя много лет я снова оказался в президентском номере отеля Palmer House. Тогда меня пригласили на прием, организованный президентом Национальной ассоциации образования, инвестиционным портфелем которой я занимался. Вошел в номер, и у меня возникло ощущение дежавю. Я помнил расположение комнат в номере и мог легко сказать, как пройти на балкон, в туалет или к бару. И рассказал двум дамам о том, при каких обстоятельствах побывал в этом номере впервые, и мы вместе посмеялись.
– На самом деле в каждой семье есть свой дядя Вилли, – заметила одна из дам. – А если не дядя Вилли, то тетя Вилламена.
Мне исполнилось восемь лет, и я уже видел психически больных людей. Начал понимать, что у некоторых моих родственников с головой не все в порядке, и стал волноваться, нет ли у меня отклонений. Может быть, и у меня со временем появятся такие же расстройства? Именно поэтому я очень мало пью. Хочу держать руку на пульсе и не терять над собой контроля.
Безумные рассказы дяди Вилли пугали меня, но детская любознательность укрепила желание увидеть мир и те места, где побывал мой дядя. Дядя Вилли рассказывал мне о местах, увиденных им во время воинской службы, – о Корее, Филиппинах и об Италии, а также о гостеприимстве, доброте и красоте местных женщин.
Однако по-настоящему дверь в большой мир открыл для меня дядя Генри. Он оставил в моей жизни неизгладимый след. Дядя Генри был младшим братом матери и несколько лет служил в армии за границей. Потом он вышел в отставку, переехал в наш город и нанялся на сталелитейный завод, как и остальные мои дяди. Дядя Генри появился в моей жизни в тот период, когда мама исчезла во второй раз.
Каждый раз, когда он приходил посидеть со мной в доме дяди Вилли или забирал меня с собой на прогулку, для меня словно наступали Рождество, Новый год и мой день рождения одновременно. Дядя Генри умел сделать так, чтобы я чувствовал себя особенным. Так же поступала и моя мама, когда она приезжала и угощала меня самодельными конфетами из кленового сиропа. Дядя Генри брал меня под свое крыло. До этого от взрослых мужчин я слышал только фразы типа: «Убирайся из моего дома!» или: «Я не твой чертов отец!».