Я больше не могу с этим спорить. Генрих не взял собственную законную дочь с собой во Францию, но взял бастарда, Генри Фицроя, и оставил его там с детьми короля Франциска, как будто он принц чистой крови. Никто не знает, какой следующий титул получит Генри Фицрой, но, судя по всему, Генрих готовится сделать его наследником. Никто не знает, сможет ли удержать свой титул принцесса Мария, потому что никто не знает, можно ли отобрать титул у принцессы. Ни один король за всю историю мира не пытался сделать подобного.
– Она королевской крови, этого у нее не отнимешь.
– Увы, – говорит он.
Какое-то время мы просто молчим.
– У вас есть новости о вашей дочери, ваше величество? О леди Маргарите? – мягко спрашивает он.
– Я не могу уговорить Арчибальда позволить ей приехать ко мне. Он отдал ее в услужение леди Анне Болейн. – Я чувствую, как поджимаются мои губы от отвращения, и старательно меняю выражение. – Говорят, она пользуется расположением короля, ее дяди, и ее положению многие завидуют.
– Юный Яков хочет жениться на дочери французского короля, – сообщает Дэвид. – Он обдумывает это уже несколько лет. К тому же за ней дают неплохое приданое, и это старый добрый союз.
– Генриху это не понравится, – предсказываю я. – Он не захочет, чтобы Франция вмешивалась в дела Шотландии.
– А кто будет вмешиваться? – удивляется Дэвид. – Она приедет, чтобы стать его женой, а не регентом. И нам не помешают деньги, которые она с собой привезет. Такого приданого, как у нее, не дадут за шотландскую девушку вроде Маргариты Эскин!
– Ну тогда пусть будет принцесса Мадлен, – говорю я. – Разве что мы получим хорошие новости из Англии.
Дэвид смотрит на меня с грустной улыбкой.
– А вы надеетесь, что из Англии будут хорошие новости?
– Да нет, уже нет. Оттуда давно нет хороших новостей.
Дворец Холирудхаус,
Эдинбург, весна 1533
И хороших новостей не приходит. Ближе к Новому году мне собственноручно пишет сам Генрих:
«Сестра,
С большим удовольствием сообщаю тебе, что теперь я женат на маркизе Пемброк, леди Анне Болейн, даме высочайших достоинств и репутации, которая согласилась стать моей женой, поскольку мой предыдущий союз был не настоящим браком, с чем согласится любой образованный человек. Королева Анна будет коронована в июне. Вдовствующая принцесса Уэльская будет жить тихо, подальше от столицы. Ее дочь, леди Мария, будет иметь уважение и служить в комнатах королевы».
Дворец Линлитгоу,
Шотландия, весна 1533
Кажется, для Екатерины все кончено. Моя соперница, моя сестра, мой враг и мой друг получила последний сокрушительный удар по гордости, ее имени и самому ее существу. Они снова ее перевозят, на этот раз в старый и содержащийся в плохом состоянии епископский дворец Бактон в Кэмбридшире, с сокращенным штатом слуг и небольшим содержанием. Она снова бедна, как в молодости, когда ела несвежую рыбу. Я слышала, что она все еще носит власяницу под одеждой и снова подшивает рукава и переворачивает юбки наизнанку. Только на этот раз в ней нет той юной веры и смелости, о которые она опиралась в надежде на лучшие дни. Она одинока. Ее исповедник, епископ Фишер, находится под домашним арестом, и к ней не пускают дочь. Леди Марии запрещают видеться с матерью, и ее саму не допускают ко двору, пока она не признает королевой Анну Болейн. Но она дочь своей матери и не станет этого делать.