Вильнев взял на себя сообщить комиссару все, что мы знали; Дюрье и я подтвердили рассказ хирурга. Были допрошены госпожа Леир и экономка.
— Ну, господин комиссар, что вы думаете обо всем этом? — спросил мой коллега.
— Я вам отвечу после, господин профессор, когда осмотрю комнату больного. Не можете ли вы перенести его на постель матери?
— Это можно сделать, — ответил хирург.
— Разрешите, сударыня, — прибавил комиссар полиции, — произвести осмотр вашей квартиры?
— Охотно, милостивый государь.
Комиссар полиции, с помощью двух надзирателей, тщательно осмотрел скромную квартиру, состоящую из двух спален, кабинета, столовой, кухни и маленькой темной комнатки. Не нашлось никакого следа взлома; задвижки были задвинуты и отодвинуты госпожой Леир. Служанка заметила их характерный шум. Окна все были заперты накануне, с вечера; кроме того, квартира находилась во втором этаже и было бы очень трудно проникнуть в нее через окно. Наконец, орудия, которым была нанесена рана, не нашлось нигде.
Комиссар был видимо смущен.
— Ну, — сказал ему Вильнев, — каково теперь ваше мнение?
— Покушение на самоубийство. Оружие должно быть в выгребной яме.
— Невероятно, — заметил хирург. — Леир не сам себе нанес удар кинжалом.
— Между тем, осмотр показал, что никто не входил в квартиру… Неужели подозревать госпожу Леир?
— Это совершенно недопустимо! — вскричал Дюрье.
— Я думаю так же, как и вы, — сказал комиссар. — Донесу об этом суду. Это дело темное, очень темное, — повторил он, уходя.
Немного погодя Вильнев, которому в этот день предстояла операция в госпитале, покинул нас, обещав вернуться.
Дюрье был задумчив.
— Надо постараться, чтобы суд не сунул нос в это дело, — сказал он.
— Я съезжу к прокурору республики, — ответил я. — Надо будет представить дело, как необъяснимое происшествие. Да ему и нельзя придать другой окраски. Полиция произвела вещественный осмотр. Нет никакой крайности действовать судебным порядком.
— Таково и мое мнение.
Мы вернулись к Леиру; он заснул, и, считая наше присутствие бесполезным, мы ушли. В этот день я был более рассеян, чем обыкновенно. Мысли мои не могли оторваться от задачи, поставленной моему любопытству странным событием, происшедшим этой ночью. Несмотря на доверие к знаниям Вильнева, я верил в попытку самоубийства. В отчаянии от разлуки с m-lle Франшар, Леир пытался лишить себя жизни. Однако, это удивляло меня. Зачем он ждал неделю? Такой акт безнадежности был бы более объясним в день свадьбы Люси Франшар; а он в тот день, напротив, казался полным решимости и энергии.
Я ничего не понимал в трагическом происшествии, жертвой которого был молодой человек. Причины были так же необъяснимы, как и обстоятельства, при которых оно произошло.