Виктора везли в СИЗО. Не доезжая два квартала, старший из оперов, приказал остановиться возле магазина.
– Пойди купи воды, – сказал он напарнику и протянул ему деньги. Тот уставился на него с удивлением.
– Давай, сходи, – повторил уже громче и сунул ему в руку деньги.
Немного помешкав, опер подчинился и вышел из машины. Как только дверь за ним захлопнулась, старший опер заговорил быстро шепотом.
– Слушай сюда, у них на тебя ничего нет, ничего не подписывай, и ничего не говори, требуй адвоката и пусть выходят на итальянца и требуют, чтобы он отозвал донос, который на тебя написал. Ты все понял?
От удивления у Виктора пропал дар речи. «Что это, провокация или жест доброй воли», мысли скакали одна за другой, не давая сосредоточиться.
– Ты понял? – почти заорал опер.
К машине уже приближался его напарник с бутылкой воды в руках.
– Да, да я понял, спасибо, друг, – выдавил из себя Виктор.
Дверь в машину распахнулась и усевшись опер обвел всех взглядом. Казалось, что воздух накалился от напряжения в салоне автомобиля. Он молча протянул бутылку с водой старшему.
– Отдай ему, – сказал он, указав на Виктора.
Молча доехали до СИЗО. Из огромных ворот вышел охранник в военной форме и посмотрел в документы, потом перевел взгляд в салон автомобиля.
– Кого привезли, опять коммерсанта? – спросил он грубоватым голосом.
–Там все написано, – ответил ему опер который ходил за водой.
– Где вы их находите, – пробубнил охранник и пошел открывать ворота.
Ворота. Как широко они распахиваются, принимая в свои объятия вновь прибывающих. Как говорят, заходишь в тюрьму через высокие ворота, а выходишь через узкую дверь.
Машина заехала в бокс, похожий на ангар. В нем уже стояло два автозака из которых выгружали арестантов. Он спрыгивали и исчезали, словно падали в подземелье. Вход в СИЗО был через подвал. К прибывшим подошел охранник и взяв бумаги, скомандовал:
– Выходи!
Когда Виктор вылез из машины озираясь по сторонам, охранник скомандовал операм:
– Снимайте, – указав на наручники. Пока опер возился с наручниками, охранник приблизился вплотную к Виктору и потянул воздух носом:
– Кензо, – выдохнул он, прищурив глаза от удовольствия. Виктор растерялся, не понимая, что он имеет в виду. Тот заметив удивленный взгляд, сказал:
– Одеколон, Кензо, угадал?
Поняв, что он учуял запах одеколона, Виктор ответил:
– Да, да Кензо, – хотя на самом деле всегда пользовался Армани, но в данный момент решил не разочаровывать охранника СИЗО.
– Ладно, пойдем, будешь привыкать теперь к другим запахам, а вы валите отсюда, – почти враждебно сказал он стоявшим рядом операм. Отойдя от них на пару метров, он процедил сквозь зубы: