— Они первыми не нападают, — сказал Богдан наставительно, но лезть в кусты не рискнул. Помнил еще про черную мамбу, нанесшую когда-то в Африке, сильнейший удар по его, телохранителя, репутации. Прекрасно если впрямь не нападают — осталось выяснить, знают ли это правило сами змеи. Палку длинную отыскать, пошурудить в кустах как можно активней. Или другое местечко выбрать для травозаготовок. Менее заселенное. Подумав, Богуславский обошел кусты и тут же наткнулся на очередную, свернувшуюся кольцами рептилию. Едва отскочить успел.
— Террариум какой-то! — высказал телохранитель наболевшее, присовокупив пару идиоматических выражений. Топнул пару раз, памятуя о змеиных привычках, но данная конкретная гадина среагировала неадекватно — свернулась еще туже и зашипела совсем угрожающе. Доставать нож и изображать из себя мангуста Богдану не захотелось. Отступил. Заодно сделал вывод, что ночевка на этом острове весьма чревата, а потому с работами следует поспешить. До темноты успеть, хотя бы.
Поспешили и успели. Сооружение, образовавшееся в результате, меньше всего напоминало классический бревенчатый плот. Гибрид, скорее. Хитроумная спайка древесины, связок бамбука и камыша, кольев и веток, достаточно прочная чтобы выдержать даже пятерых. Последние декоративно-оформительские работы довершали в темноте, благо луна светила изрядно. Палубу настелили из того же бамбука, шалаш возвели по привычной схеме, утыкали все, для маскировки, свежей зеленью. В носовой части плота Богуславский оборудовал даже очаг, навалив и размазав толстый слой глины. Неплохо получилось. Без ложной скромности, неплохо.
— Что, так сразу и отплываем? — нахмурился Суханов, и Богдан клиента вполне понял. Что ни говори, а человек — существо сухопутное, несмотря на всех его вышедших из моря предков. Заросли, кишащие ядовитыми гадами, вопреки логике, казались сейчас уютней и безопасней гнилой болотной воды.
— Мы тут, рядом, причалим, — пообещал телохранитель, отталкиваясь шестом от берега. — Помогите что ли!
Совместными усилиями конструкцию удалось сдвинуть с места, но тут же увязла в жидкой прибрежной грязи.
— Оп-па, навали-ись! И р-раз!.. И два!..
На счете «три» под бревенчато-бамбуковым днищем открылась, наконец, глубина.
Вот теперь можно и отдохнуть.
* * *
Костер над водой всегда выглядит необычно — благодаря зеркальному своему отражению. Двойной экзотический цветок, растущий вверх и вниз из единого корня, подвижный, чарующий.
— А палуба не прогорит?
— Исключено.
Стояли теперь на якоре, в полусотне метров от берега. Глубина под днищем — не менее десяти. Вода все такая же мутная и стоячая, но свет пропускает — судя, хотя бы, по трофеям, разделкой коих занята Кира.