— Да, я знаю, — перебивать клиента вторично было явным хамством, но уж очень не хотелось сейчас Богуславскому слушать банальности. — Раньше вы себя чувствовали крутыми и дерзкими мужиками, пиратами ХХ века, а потом все изменилось. Бизнес стал упорядоченным, «бабло» потекло само, вместо рэкетиров пришли чиновники-бюрократы. Скучно вам стало.
— Именно. Не забывай еще про необходимость поддерживать имидж в своем кругу. Мужская компания, знаешь ли. Говоря короче, я решил посвятить свой отпуск не лежанию на Лазурном Берегу, а кое-чему другому.
— Подготовке революции в одной, отдельно взятой стране?
— Ну да, можно сказать и так…
…Бывают моменты, когда самый замкнутый человек начинает остро нуждаться в общении, чему способствует специфическая окружающая обстановка. Сословные различия стираются почти незаметно, тишина и безлюдье давят на нервы, а отношения упрощаются до патриархально-бытовых, когда и не поймешь уже толком, «ху из ху». Богдан знал, что так будет. Повидал упрощение нравов неоднократно, а потому вызывать клиента на откровенность не спешил. Греб себе молча веслом, уводя лодку узкими протоками, пока не причалила та к одному из островов. Выволок и замаскировал плавсредство, лагерь обустроил. Еще какое-то время ушло на заготовку дров и выкапывание ямы, призванной скрыть пламя костра от чужих взоров. Разговаривать теперь, в целях конспирации, пришлось шепотом, что придавало беседе особую доверительность и откровениям способствовало.
— Можно сказать и так, Богдан, хотя политические соображения для меня стояли на последнем месте. Эта страна, как ты понимаешь, кладезь природных богатств, с которыми нынешняя власть не умеет обращаться.
— Вы решили их научить, Дмитрий Константинович? Вырабатывать ускоренными темпами недра и гнать сырье на Запад за бесценок? Благо, отечественный опыт у вас имеется, — еще не договорив, встретился взглядом с Кирой и ощутил исходящую от нее волну неодобрения. «Да что это со мной сегодня?! Как сопляк-идеалист критикую всех, будто сам святой! Может, пытаюсь забыть таким макаром про деревню и про вдову? А эта вон как зыркает… хранительница тела, блин! Ничего, пошипишь и остынешь!»
— Богдан, ты хочешь со мной поссориться? — спросил Суханов очень спокойно и внятно. — Если я тебе кажусь воплощением пресловутой российской олигархии…
— Да все в порядке, Дмитрий Константинович. У меня, наверное, запал после боя еще не вышел, прошу прощения.
— И все равно, ты тяжелый человек, Богдан. Может, неразумно говорить такое своему спасителю, но в России я бы такого уволил в первый же день.