— Меркулов Витольд Львович.
— Вы мне нравитесь, Витольд Львович. Прошу вас, найдите преступника и пусть его смерть будет долгой и мучительной.
— Я приложу все силы, — поклонился Меркулов.
Мих повторил движения господина, а пока нагибался, думал: «это к чему хозяин все силы приложит: чтобы найти душегубца или убить его наиболее мучительно?».
Уже оказавшись в послушно ожидавшей снаружи пролетке, орчук отер лоб и почувствовал, как взмокла спина. Не его это дело вести переговоры, хоть и молчал, а вон как утомился.
— Любезнейший, в городской морг.
Извозчик выпучил глаза, но ума промолчать хватило.
— Что, Михайло, думаешь? — когда пролетка побежала по мостовой, спросил Меркулов.
— А чего тут думать, — деланно беззаботно отвечал орчук, хотя в голове у него все закипело. Как же, его сам господин спрашивает, — не говорят всей правды. У этого старика, как бишь его… Макар…
— Маар То Кина, — подсказал титулярный советник.
— У него глаза бегали. И рожу он два раза тер, верный признак.
— Так ты у нас физиогномист? — Удивился Меркулов.
— Вы, господин, если обижать хотите, обижайте, я привычный, — потупился Мих. — Только просьба одна, на людях не поносите.
Витольд Львович рассмеялся, наверное, впервые за все время их знакомства. Ладно хохотал, по-мальчишески, закидывая голову и хлопая себя по колену. Вроде как ни старался быть холодным и сдержанным, а жизненный ключ все равно бил в нем изнутри.
— Физиогномика — наука чтения человека по лицу. То есть, посмотрел и сразу понимаешь, каков перед тобой собеседник, добр ли, зол, болен-здоров.
— Экие вы все слова придумываете заковыристые, — изумился большому уму господина Мих.
— А в общем ты прав. Маар То Кин волновался. Но говорил правду. Только ту, которую ему разрешил поведать Бруу То Вайл.
— Как же он запрещал, ежели молчал?
— У аховмедцев, помимо своего языка, есть диковинный метод общения, придуманный чуть меньше ста лет назад неким Морз Эс Эмом. Это своего рода способ кодирования. Ну, то есть… — Меркулов увидел озабоченное лицо Миха и задумался, — смотри.
Он четыре раза постучал костяшкой пальца о деревянный обод сидения, причем после второго удара сделал небольшую паузу.
— Это на морзянке буква Л. А из букв можно складывать слова и общаться друг с другом. Выглядит лишь трудно, на деле ничего особенного. Один из гоблинарцев недавно и вовсе придумал передавать подобным образом сообщения по проводам.
— Чего только в мире не делается, — пошла у орчука от обилия сведений кругом голова.
— Другие пробовали передавать сигналы подобным образом с помощью света… — Витольд Львович вдруг запнулся, поняв, что его занесло куда-то не туда. — Так вот, Его Высочество сказал Маар То Кину, чтобы он не говорил о положении убитого. О каком положении, спрашивается?