— Да… милорд, — ответил он. — Я правильно обратился? Вы ведь принц Кирен?
— Да, это я. Что вам велели мне передать, и где Рассохин?
— Мне сказали, что предварительные переговоры вы можете провести по телефону, но желательно проехать туда, где это будет удобней сделать. Если не хотите ехать сами и можете немного подождать, к вам приедут сюда. А насчет Рассохина я вам ничего сказать не могу.
— Значит, так! — сказал я. — Ничего не имею против этого подвала, но если поездка не займет много времени, мы можем и проехать. Единственным, но непременным условием любых переговоров является присутствие на них Рассохина. Он не просто ваш бывший майор, а мой министр вооруженных сил. Если с ним хоть что–нибудь случится, я не позавидую вашему руководству. Так и передайте, а мы с миледи подождем ответа на этих стульях.
Мы сели, а он убежал в комнату к своему напарнику и сел за телефон. Разговаривал минуты три, после чего вернулся в спортзал.
— Через десять минут за вами приедут и доставят в наш центр, — сообщил он мне, стараясь не смотреть на Эмму. — Рассохин к вашему приезду тоже будет там.
Ждать пришлось немного дольше обещанных десяти минут. Мы не разговаривали с дежурными, а мысленно общались между собой. У Эммы было много вопросов, и она, пользуясь случаем, утоляла свое любопытство. Мобильная связь из подвала не работала, поэтому за нами спустился один из приехавших.
— Вы слишком легко одеты, — озабоченно сказал он, не сводя глаз с Эммы. — У нас зима…
— Далеко поставили машину? — спросил я.
— Рядом с входом, — ответил он. — Идти метров двадцать.
— Двадцать метров — это ерунда, — сказал я. — У вас только начало зимы, и на улице не минус сорок. Машина не продувается?
— Шутите? — догадался он. — В машине тепло, мы в ней сами снимаем верхнюю одежду.
— Пойдемте, — сказал я, поднимаясь со стула. — Если замерзнем, согреем себя магией.
— Почему все белое? — спросила Эмма, когда мы вышли из подвала на покрытую снегом улицу. — И под ногами хрустит…
— Потому что снег, — ответил я. — Русская зима.
Не обращая внимание на окруживших нас охранников, я взял ее за руку и повел к стоявшим неподалеку машинам.
Центр меня не впечатлил. Небольшое двухэтажное здание на окраине Москвы, где–то в районе Зюзино, обнесенное высоким глухим забором с раздвижными воротами. Охраняли его какие–то силовики, которых я увидел мельком из окон машины. Нас подвезли к самому входу и предупредительно открыли двери.
— Не замерзли? — спросил сопровождающий. — Может быть, попьете горячего чая?
— Не беспокойтесь, — сказал я ему. — Мы совершенно не замерзли и не хотим есть или пить. Давайте лучше займемся тем, ради чего мы пришли. Мы и так потеряли много времени на поездку.