Бреккер опустил руки на трость, повернувшись к городу спиной.
– Все мы ждем разного результата от сегодняшнего дня. Свободы, отмщения…
– Кучи денег? – добавил Джеспер.
– Их будет сполна. Многие хотят нам помешать. Ван Эк. Торговый совет. Пекка Роллинс и его головорезы, несколько иностранных государств и большая часть этого покинутого святыми города.
– Это должно поднять наш боевой дух? – поинтересовалась Нина.
– Они не знают, кто мы на самом деле. Не знают, что мы сделали, чего добились вместе. – Каз постучал тростью по земле. – Так давайте же покажем им, что они не на тех напали.
Что я здесь делаю?
Уайлен склонился над раковиной и плеснул в лицо холодной водой. Всего через пару часов начнется аукцион. Они покинут номер отеля перед рассветом. Было крайне важно, чтобы, если кто-то будет искать Иоганна Ритвельда после аукциона, он увидел бы, что тот давно съехал.
Уайлен кинул последний взгляд на позолоченное зеркало в ванной. Лицо, смотревшее на него, снова стало знакомым, но кто он на самом деле? Преступник? Беглец? Паренек, который неплохо – более чем неплохо – разбирался во взрывчатке?
Я – сын Марьи Хендрикс.
Он подумал о своей матери – одинокой, брошенной вместе со своим неполноценнным ребенком. Неужели она была недостаточно молода, чтобы родить достойного наследника? Знал ли его отец уже тогда, что захочет навсегда избавиться от любых доказательств существования Уайлена?
Что я здесь делаю?
Но он знал ответ. Только он может позаботиться о том, чтобы его отец получил по заслугам за свои злодеяния. Только он может освободить маму.
Уайлен изучал свое отражение в зеркале. Папины глаза. Мамины кудри. Ему нравилось временно побыть кем-то другим, забыть, что он – Ван Эк. Но больше он прятаться не намерен. С тех пор, как Прайор сомкнул руки на его горле, он пустился в бега. Или, возможно, это началось задолго до попытки убийства, в те дни, когда он сидел в кладовой или сворачивался на подоконнике за шторой, надеясь, что все забудут о его существовании, что нянечки просто пойдут домой, что его преподаватели так и не придут.
Отец хотел, чтобы Уайлен исчез. Исчез так же, как исчезла его мама. Долгое время Уайлен хотел того же. Но все изменилось, когда он пришел в Бочку, нашел свою первую работу, познакомился с Джеспером, Казом и Инеж, когда он наконец понял, что чего-то стоит.
Ван Эк не получит желаемого. Уайлен никуда не пропадет.
– Я здесь ради нее, – сказал он зеркалу.
Розовощекого мальчика, смотрящего на него, это явно не впечатлило.
Солнце только начало вставать, а Пим уже вел Уайлена и Колма через черный выход отеля и по ряду запутанных улочек к площади перед Биржей. В любой другой день пекарня на Берштрате была бы уже открыта, готовясь обслуживать торговцев, направляющихся на Биржу. Но аукцион изменил обычный порядок вещей, и пекарь закрыл магазин, возможно, надеясь занять местечко поближе, чтобы посмотреть на торги.