Они с Казом не привлекали посторонних взглядов в своих бесформенных плащах – всего лишь два паренька, ищущих работу или направляющихся на следующую смену. Тем не менее Инеж не чувствовала себя спокойно. Городская стража регулярно патрулировала улицы складского района, кроме того, судоходные компании на всякий случай нанимали частных охранников, чтобы их двери всегда оставались запертыми и рабочие, занимающиеся складированием, укладкой и транспортировкой товаров, не могли прибрать к рукам лишнее. Район складов был одним из самых охраняемых мест в Кеттердаме и поэтому последним местом, где Ван Эк станет их искать.
Они подошли к заброшенному магазину постельного белья. Окна нижних этажей были выбиты, кирпичи над ними почернели от сажи. Должно быть, пожар случился недавно, но помещение не будет долго стоять без дела; его очистят, перестроят или просто снесут и возведут новое здание. В Кеттердаме очень ценилась полезная площадь.
Открыть замок задней двери не было большой проблемой для Каза, и они зашли на первый этаж, который сильно пострадал от пожара. Но лестница при входе неплохо сохранилась. Они поднялись наверх – если Инеж легко парила над ступеньками, то шаги Каза прерывались ритмичным постукиванием трости.
На третьем этаже Каз прошел на склад, где до сих пор хранились сложенные в гигантские пирамиды рулоны льна. В основном они не пострадали, но нижние испачкались в копоти, и от материала неприятно пахло горелым. Тем не менее они были достаточно мягкими. Инеж нашла себе местечко у окна, вытянула ноги на один из рулонов, а другой подсунула под спину. Она была рада просто посидеть, глядя в окно на водянистый дневной свет. Смотреть особо было не на что – только на кирпичные стены хранилищ и на скопление огромных сахарных силосов, маячащих над гаванью.
Каз достал жестянку из-под старой швейной машинки и передал ее Инеж. Она открыла ее и увидела лесные орехи, сухари, завернутые в вощеную бумагу, и закупоренную флягу. Значит, это один из конспиративных домов, о которых так хотел разузнать Ван Эк. Инеж откупорила флягу и принюхалась.
– Вода, – сказал Бреккер.
Она сделала щедрый глоток и съела парочку черствых сухариков. Девушка изголодалась и сильно сомневалась, что сможет поесть горячую пищу в ближайшее время. Каз предупредил ее, что они не могут вернуться на Черную Вуаль до наступления темноты, и, даже тогда навряд ли кто-то из них будет что-то готовить. Она наблюдала, как парень устраивается на стопке рулонов напротив нее, положив рядом трость, но заставила себя отвернуться к окну и не смотреть на точность его движений, на прямую линию челюсти. Теперь смотреть на Каза казалось опасным, хотя раньше он не вызывал у нее такого чувства. Перед глазами возникает поднятый молоток, поблескивающий в свете софитов в «Эйл Комеди». «Он ни за что не пойдет на обмен, если вы искалечите меня». Она была благодарна за тяжесть своих кинжалов. Инеж прикоснулась к ним руками, словно приветствуя старых друзей, и почувствовала, как напряжение внутри нее немного спадает.