Он даже говорить стал четче, теперь я без труда его понимал.
В кафе Гостиного Двора было немноголюдно. Он присел за свободный столик, а я подошел к стойке и купил пару молочных коктейлей.
– Что же с тобой случилось, Валера? – наконец спросил я, садясь рядом с ним. – У тебя был инсульт?
– Нет, – ответил он, потягивая из трубочки сладкую безалкогольную жидкость. – Врачи говорят – это невроз.
– Но от чего? – продолжал допытываться я, хотя и видел, что ему неприятна эта тема.
– От жены. Я очень сильно переживал, когда разошелся с ней.
– Переживал? Господи, Валера, да вы с ней пятнадцать лет как разошлись!
– Ну да… Уже пятнадцать лет прошло… Как идет время, старик.
Он посмотрел на меня и растянул губы в знакомой улыбке, показавшейся мне сейчас жутковатой.
– Не могу поверить! – Я никак не мог понять такой дикой метаморфозы, произошедшей с ним. Конечно же, его жена тут была ни при чем. Тогда кто или что?
– Время. Это время, старик, – покачал своей большой головой Валера. За соседним столом сидела полная, ярко накрашенная женщина. Отставив мизинец, она попивала из чашки и, как мне показалась, с интересом посматривала на Валеру.
– Ты работаешь? Или инвалидность оформил? – Из-за невроза инвалидность не дают, – беспечно ответил он. – Так что я работаю.
– На заводе?
– Ага. Знаешь, там сколько баб?
Я не знал, сколько там баб. Я вообще ничего не знал. Мне хотелось что-то сказать ему, что-то, что могло бы его утешить, но, кажется, он совсем не нуждался в утешении.
Мы снова вышли на галерею. Под нами, внизу, шумел город.
– Романы не бросил? – не зная уже, что сказать, спросил я. – Или пишешь?
– А как же!
Он развернулся и снова пошпарил задом наперед.
– Попробуй так! – крикнул он, удаляясь. – Не бойся.
– Я и не боюсь, – сказал я и, тоже развернувшись, стал повторять его движения. Мы поравнялись и засеменили рядом.
– А ведь и правда так лучше!
– А я тебе что говорил!
Из-за витрин на нас удивленно смотрели продавщицы. Мы пятились раком, суча согнутыми в локтях руками, Валера, кажется, улыбался, а мне хотелось плакать.
1
Маргариту нельзя назвать красавицей, но она мила, этого у нее не отнять. Небольшой рост, красивые ноги, отличная грудь, нижняя капризная губа, а главное – неподдельный интерес в глазах к собеседнику, всегда с сексуальным оттенком, эдакая блядская заинтересованность. Ей плевать, мужчина перед ней или женщина, – она всегда готова рассмотреть человека как объект желания, в большей мере шаловливого, из какого-то веселого любопытства.
Я познакомился с ней у Евгения, ей было двадцать, и у нее уже была дочь. Кроме этого, она уже успела развестись с мужем, и Евгений был ее любовником, с которым она спала официально, но, полагаю, одним им дело не ограничивалось. В общем-то, Маргарита и не скрывала своих мимолетных интриг – все это подавалось ею легко и совсем не отталкивающе; интерес в ее глазах подкупал искренним расположением, хотя иногда оно могло обернуться едкой насмешкой, впрочем, всегда недолгой. Короче, Маргарита была из тех женщин, с которой после близости скорее становишься другом, нежели любовником, но она никогда не откажет в шансе попробовать еще раз и еще, пока вы оба не поймете, что лучше вам все же остаться хорошими друзьями.