– Будут делать операцию. Потом химиотерапия. Бедная тетя! Это так ужасно и… непонятно. Я себе места не нахожу. Что же делать?! – Конова подняла голову. Глаза ее превратились в два серых озерца. Тушь вокруг них размазалась, ресницы торчали как пожухлые камышинки. Турка побарабанил по столу, облизал губы.
О раке он знал немного. У курильщиков, говорят, развивается. В начальной школе постоянно этим пугали, но никто не верил, потому что все вокруг курят, и даже старики, бывает, смолят.
– Из-за сигарет? Рак чего вообще? Легких?
– Нет. Женское. Короче, рак матки, – губы у Лены задрожали. – Не груди, а матки! Это же половину внутренностей вырезать! Такой ужас…
Турка кивал, глядя в одну точку. Лена подавила рыдания и теперь лишь тихонько тряслась, будто в ознобе. Лена мало говорила про свою маму. Отец, тетка, ДЯДЯ и все. А Турка из соображений тактичности не спрашивал.
Вот теперь заболела тетка. Сразу воздух в квартире стал тяжелым, как грозовые облака, наливающиеся свинцом перед бурей.
– Сделают операцию, выздоровеет!
– Выздоровеет, конечно, – улыбнулась Конова. – Нужно верить в хорошее, мысль же материальна. Ой, я тебе и чаю не предложила… Хочешь? Ты меня прости, я совсем сама не своя.
– Какой уж тут чай… Да понятно – выздоровеет. Я читал, типа живут с опухолями десять и двадцать лет и ничего не знают.
– Вот именно, не знают. Когда не знаешь – легче. Представь, что тебе осталось жить десять лет, – медленно выталкивая слова, проговорила Лена. – Что бы ты стал делать?
– Фиг его, – пожал плечами Турка. – Да и зачем о таком думать, а? Мысль же материальна, сама сказала.
– А я, если бы знала, что осталось десять лет, начала бы путешествовать. Хотя я и так, наверное, уеду.
– Куда ж ты поедешь? Лен, прекрати, – Турка провел рукой по вспотевшему лбу. В виски начала поддавливать кровь. Сегодня он не бегал и не занимался – весь день отвратительная погода. Никаких тебе проблесков солнца, и вот-вот должен закапать дождь.
– Надоело учиться. Зачем это надо? Какой в этом смысл, скажи мне? Девять классов закончу и свалю из города. Автостопом. Куда угодно, только подальше отсюда.
Турка только покачал головой. Нетрудно представить, что могут сделать с девушкой на трассе. Извращенцев везде полно. Турка принимал слова Ленки не очень-то близко к сердцу, на эмоциях можно сказать все что угодно.
– Мрак в школе один! Хочу в Германию. А еще лучше – в Голландию. Мне она на сто процентов подходит, я много про Голландию читала. А тетя… Положили, в общем. Операция скоро. Вечером сегодня к ней пойду, надо уже собираться, в магазин сходить. Поможешь мне сумки донести?