Турка заерзал. Лена спокойно потягивала кофе. Лицо ее застыло, будто превратилось в маску, и она, как робот, подносила к губам чашку – а та едва заметно подрагивала.
– Мы на минутку-то заскочили. Сейчас погреемся, и того, еще кой-куда сходить надо. Темно, а что поделаешь? Насчет столовой уже договорились. Там поминки и будут. Дешево и сердито, а чего денежки-то разбазаривать? Им только бы нажратьси, алкашам! Свадьба, день рождения, похорона́ – без разницы. Тьфу! – женщина плюнула в раковину. Дядя Коля вышел из туалета, жамкая руками полотенце, и потопал в глубь квартиры, громко сопя, как боров.
– Давай на лестнице допьем? – сказала Лена. Она скорчила смешную рожицу и легонько прикоснулась пальцами к уху.
Захватили кружки, Лена надела обтягивающие лосины, сверху накинула пуховичок с капюшоном. Спустились на пролет ниже, устроились на подоконнике. Тут воняла маслом банка из-под сайры, набитая окурками.
– Как они меня достали, – шепотом сообщила Лена. – При них ни о чем нельзя говорить. Ох, спасибо тебе! Думала, с ума сойду. До сих пор голова кружится. Выпила не так уж много, там открытая бутылка была, остатки. Просто так на меня подействовала ситуация… Нервный срыв типа.
– Тебе точно лучше?
– Нет, – мрачно покачала головой Конова. – Лучше мне теперь будет не скоро. Короче, видишь, какие они? Деревенские… И еще Толик приедет, урод толстый. Все лето ко мне подкатывал. И дружки его вонючие, козлы, бухари. Короче, сброд. Свалю, уеду куда-нибудь. На море, может быть. А ты ко мне потом приедешь, летом. А то здесь отстой один, как будто весь город сделан из слякоти.
– Вспомнила она про лето. Новый год скоро, – сказал Турка. – А я никогда не был на море. Все как-то денег нет у родичей. То одно, то другое.
– Поехать бы вдвоем! – мечтательно протянула Лена. – Хотел бы?
– Еще бы! Да ты так не переживай, – сказал Турка и сделал глоток. Кофе уже остыл, но над кружками вилась дымка пара. – Образуется все как-нибудь. Если Толик этот полезет, то мне скажешь, поговорю. И это, даже думать не смей про «мама, забери меня».
– Легко тебе говорить! Просто мне все надоело, а теперь еще и тети нет. Ну, кому я нужна? Когда вот такая погода и приближается Новый год, кажется, что весна никогда не настанет. Иногда мне снятся страшные сны. Снятся сны, что мне не дожить до весны… Снится, что вовсе весна умерла.
– Ты что, вообще? – округлил глаза Турка.
– Это песня. Смысловые галлюцинации.
– Мне, Лен… Ты нужна мне. Это, про вены… Даже не думай. И больше «травку» не кури, ладно? У тебя есть я. Правда же, ну?