– А почему вы решили, что я был пиратом? – вопросом на вопрос ответил Джузеппе.
– Брось валять дурака, – нетерпеливо гаркнул я, демонстрируя свое господское превосходство. – У меня нет желания доказывать тебе очевидные вещи. С твоей бандитской рожей, морской походкой и жаргоном ты ни как не смахиваешь на пекаря или крестьянина.
– Как вам будет угодно, – сопротивлялся Джузеппе, одновременно выражая покорность.
– Ладно, принеси мой меч, – приказал я.
Джузеппе быстро бросился в дом и вынес клинок, который я взял с собой из Праги. С любовью и уважением глядя на сталь, он протянул мне меч.
– Хочу проверить твое мастерство, – заявил я. – Готов сражаться?
– Что вы, синьор, как можно. Я же могу вас поранить, – замотал головой Джузеппе.
– Не бойся. Если поранишь меня или хотя бы выбьешь из моих рук меч – я дам тебе двадцать дукатов.
Глаза слуги вспыхнули алчным огнем. Наверное, подобное чувство он испытывал, когда шел на абордаж торгового корабля.
– Если выдержишь хотя бы три моих атаки, – продолжал я, – то оставишь себе свой меч. Согласен?
– Но только, прошу вас, синьор, без обид, – облизывая губы от волнения, согласился Джузеппе.
Я усмехнулся и стал в стойку. Джузеппе поднял свой меч и сделал неуверенную попытку рубящего удара, направленного чуть наискось, демонстрируя основы средневекового фехтования на мечах, когда метишь в щель между шлемом и латами. Отбить подобный удар не составляло труда даже с закрытыми глазами. Чтобы несколько расшевелить своего противника, я не просто парировал удар, но и выбил меч у него из рук.
Джузеппе слегка опешил, поднял меч и вновь двинулся на меня. Теперь он действовал осмотрительней: принялся наносить короткие пробные удары, не приближаясь вплотную, используя только кончик лезвия для атаки. Мне с легкостью удавалось ставить жесткие блоки, работая только рукой, без помощи корпуса и уходов от ударов. Джузеппе начал понимать, что может не получить своих дукатов. Видимо, мысль о потерянных деньгах заставляла его злиться и все активней нападать на меня.
Чтобы не стать жертвой собственной самоуверенности, я отреагировал на усилившееся давление соперника легкими выпадами, передвигаясь по простейшей траектории пятиугольника. Расширив базу, я занял низкую стойку, что в сочетании с быстрым движением сделало мои удары куда эффективней. Для меня подобная тактика ведения боя являлась чем-то вроде разминки основных мышц. А вот Джузеппе явно воспринимал наш поединок как реальное сражение, в котором он либо победит, либо погибнет.
Через десяток минут, он уже рубил что есть мочи, обливаясь потом и сопровождая каждый удар коротким выкриком. Уровень его мастерства был чуть выше среднего, в чем, собственно, я и хотел убедиться. С таким противником я мог справиться и простым кухонным ножом.