Раздался сильный удар грома, помещение храма наполнилось огненными стрелами, облако, скрывавшее изображение богини Изиды, как бы разорвалось пополам и осветило строгие черты лица статуи сильным голубоватым светом.
В глазах Мюри заходили голубые круги, сознание помутилось и он почувствовал, что безудержно летит в пропасть, не будучи в силах остановить стремительность полета.
Внезапно ощущение изменилось. Мюри стало казаться, что он выбирается из какого-то хаоса страшного, непонятного; напрягает всю силу, но что-то сдерживает его, не пускает… Наконец, сделав последнее усилие, Мюри открыл глаза.
Наклонившись над ним, стояла Аменорис и держала его голову в своих руках. Статуя богини Изиды стояла неподвижно, тускло освещенная огнем светильников, от которых тонкими струйками поднимался дым курений, теряясь в высоте храма.
— Что это?.. Сон?.. — проговорил Мюри, немного приподнимаясь с пола.
— Нет, мой Гору, — грустно ответила Аменорис, — это… откровение… откровение, которому мы должны подчиниться, ибо изменить предопределенное свыше не во власти смертных. Ты слышал слова Изиды. Она сказала: «Ждите и надейтесь»… Будем же надеяться, Гору, так как большего сделать мы не можем…
И, не в силах больше сдерживаться, Аменорис громко зарыдала, припав к плечу Мюри.
Нежно обняв девушку, Мюри поднял ее с пола и повел к выходу, желая поскорее выйти на воздух, так как благовония курильниц кружили ему голову.
Быстро поднявшись по лестнице, они вышли в коридор и ощупью добрались до стены, в которой находилась скрытая дверь.
Аменорис, оставив Мюри, быстро подошла к стене и надавила пружину, но стена оставалась неподвижной. Она надавила вторично — с таким же результатом.
— Что-то случилось, Гору, — прошептала она, — а другого выхода я не знаю…
— Покажи мне, где пружина? — ответил Мюри. — Я посмотрю…
Мюри подошел к стене.
Но в это время камень бесшумно скользнул в сторону и в образовавшемся проходе Мюри увидел толпу жрецов с факелами в руках. Впереди стоял верховный жрец богини Изиды в высоком головном уборе, с золотым жезлом в руках. Худой, сморщенный, но еще сильный старик с ястребиным носом, маленькими злыми глазами, казалось, взглядом хотел проникнуть в душу стоявших перед ним людей.
В уме Мюри смутно мелькнуло воспоминание, что он видел этого человека еще в Лондоне в своей квартире, когда переживал странное состояние, вызванное кольцом.
— Кто вы, осмелившиеся нарушить покой великой Изиды? — глухим голосом спросил жрец, холодным взглядом смотря на Мюри. И казалось, что нет той силы, которая могла бы пробудить в нем чувство жалости или сострадания.