– Формула извлекаема из сознания? – родич Чаппы внял мольбам и даже простил мне вторжение, хотя лесть была грубее наждака.
Я всхлипнула. И меня пригласили в дом. Следующие полчаса в моих мозгах копались, хотя чего-чего, а химии там нет даже в объеме средней школы. Я только знаю, что надо лить кислоту в воду, а не наоборот. Кажется. Носитель все время визита старался поддержать видимость осмысленности его. То есть принимал у меня отчет для габариуса, потрошил меня же во имя уточнения деталей истории с сейфом. Недоумевал, как я тут оказалась так скоро – но по этому поводу я сразу впадала в очередной приступ головной боли, спасибо морфу, он теперь нагло сидел на голове, имитировал что угодно в открытую, притворяясь модной прической – и все верили…
– Вероятно, цитрамон нам не воссоздать, – нехотя признал носитель, вычерпав все данные об имперцах и сейфе, какие я согласилась отдать. – Могу предложить аналог, созданный под ваш метаболизм.
Я возблагодарила. Он выслушал и вроде остался доволен. С тем и расстались. Взлетели мы, зная твердо: тут уже три доли цикла безвылазно находится официальная посольская миссия Дрюккеля, причем с особыми расширенными полномочиями – это высмотрела Гюль, она лучше моего понимает в плетении поясов и иных символах, обозначающих ранги. Через многослойную защиту приватности носитель телепался кое-как, даже при способностях Гюль. Но огорчение и даже досаду она считала. А вот сам носитель нам сообщил, что гостит у йорфов, как частное лицо. И на днях улетает домой.
– Твоя головная боль не впечатлит империю, – заподозрила Гюль.
– Они последние, к кому полетим. То есть, у меня будет настоящая головная боль. И у них, чуть погодя, тоже.
– Твой статус вне пределов габа формальный. Побереги голову.
– У тебя живучесть вдвое выше, чем у любого тэя, ты защитишь мои останки. И убивать на планете бессмертных – не фен-шуй. Не ф-фен сш-уй.
– Уймись.
Я постаралась. День в мире йорфов длинный, светлая часть равна по продолжительности темной и близка к десяти стандартным часам. К закату мы прорекламировали цитрамон во всех семи посольствах. Если на Землю скоро явятся орды пришельцев и ломанутся в аптеку – родные фарм-компании меня причислят к лику святых и наградят, блин, золотой клизмой. По голове.
Хватит о глупом. Все послы с особыми полномочиями, если им верить, в благостном мирке старших прожигали отпуска, все собирались домой, были крепко злы и раздосадованы.
В сумерках я гордо прошествовала к крыльцу имперского особняка. Меня ждали. Не то чтобы у них была супер-пупер служба безопасности, просто на дорожке стоял тот самый Хусс. И мрачно щерился на меня взбешенными змеями. Оказывается, у них все же есть пасти. Зубастые.