Знаменательно и то, что теперь длится восьмица синей луны, и она неизбежно создаст новый надрыв, так сказала Тэра, а кто может знать вернее? Она прорицательница. К тому же у неё имеется Руннар, добытый невесть откуда и так, что никто из людей замка не помнит, когда... Что означает забывчивость людей? Лишь одно: складки не нарушают миропорядка, его колеблют и расслаивают сложные спайки, о каких Тэра говорит "с противотоком" и упоминает многослойность.
Краповый доспех шевельнулся, глубинные слои рывком сжали поясницу и поползли, плотнее сплетаясь с внешними. Кожу облил невыносимый, подобный кипятку, зуд. Черна скрипнула зубами, но смолчала. Четвертые сутки проволочная дрянь, ничуть не похожая видом и поведением на мирный крап, заплетает тело и превращает жизнь в кошмар наяву. Один Белек, в считанные дни ставший для всех господином Бэлом, не брезгует сидеть рядом, скрашивает болтовней тяготы врастания в доспех. На вид Черна теперь зелена всей кожей, еще заметной на лице вне узора стеблистой плоти доспеха. Настроение подстать виду - мерзкое, речь невнятная, да и запах от подсыхающего рудного крапа, еще не отнявшего корней от подкормки - отвратный.
- Пить хочешь? - спросил Бэл, глядя в самые глаза и норовя угадать ответ. Было понятно, что он выговаривает одни и те же слова в десятый, самое малое, раз. Мерно, устало и настойчиво. - Черна, ты слышишь? Моргни. Вот, молодец. Ружана приходила, смотрела крап. Разрешила тебя обнадежить: к утру он втянет последние корни. Жжение пройдет.
- Сама бы и вделась в эту дрянь, - прорычала Черна, едва понимая сказанное. Но упрямство не позволило замолчать. - Пить хочу, но не могу, хватит на меня пялиться, вали отсюда.
- Не могу, это вчера я сидел подле тебя из прихоти, а теперь пребываю тут по воле Тэры, - строго сообщил Бэл. - Силы пришли в движение. Тэра сказала, что трение слоев мира велико, спайка будет глубинная, почти что до плоскости (56). Разрыв возможен раньше, чем она видела прежде. Тебе надо к рассвету быть в лесу. После того с Руннара не снять ошейник, понимаешь?
- Дался ей этот зверь, - буркнула Черна, заставляя себя ворочаться и тем ускоряя втягивание корней. - Мало ей иных шкур. Шубка у неё зимняя из ручного белопуха(57). А белопуха я сама добыла ей, угодить хотела... Чер меня скогтил, лезть в предгорья и искать. Пусть бы кашляла себе, старая карга.
- На кого из вас ты наговариваешь? - укорил Бэл. - И к чему приплела каргу(58)? Её-то никто не просил добывать, вот уж истина.
Черна выругалась и замолчала, продолжая упорно и ритмично ворочаться с боку на бок в илистой вонючей нише. Зал доспехов, как и подобает, был в замке устроен на нижнем уровне подвалов, вдали от солнечного света и людского непокоя. Тут хранились сухие корни, спали до поры, когда травники их приголубят и уговорят знакомиться с тем, кто нуждается в помощи. Рудного крапа допроситься у леса и прежде удавалось так редко, что он вошел в поговорки наравне с кротким бугом и стройным каргом, обозначая небыль и невидаль. Во всех запасах замка Тэры отыскался всего-то один старый отросток, и он оказался упрям. На слова Ружаны не откликнулся, а когда девушка попробовала грубо облить его кипятком, скрутился на руке и взялся пережимать запястье. Так бы и остаться Ружане калекой, не прибеги на её вопли меньшой сын угольщика. Он стал учеником Тэры аккурат четыре дня назад, едва снял корень с руки травницы и, строго отчитав, погрузил в жирную болотину, заготовленную в нише на полу. Хозяйка замка задумчиво кивнула, не обратив и малого внимания на стоны Ружаны. Поманила мальчишку, долго смотрела в его пепельные глаза,так и не вернувшие детскую синеву.