— Возьми одну, поднимись наверх и посмотри там, — приказал бандит. — Я, кажись, его зацепил. Он ранен.
Полковник замешкался.
— Давай, давай! — Гнутый навёл на него ствол. — Не ссы, я тебя прикрываю!
Пока внимание братка было обращено на полковника, Андрей присел на корточки возле стола и незаметно подобрал валявшийся осколок блюдца. Спрятать его под рубашку он не мог — не позволяли связанные руки, но если зажать осколок в ладонях, то его могли и не заметить в потёмках…
Полковник направился к лестнице, но перед ступеньками остановился. Свечка дрожала в его руке.
— Чего встал?
— Здесь заминировано.
Гнутый с опаской приблизился. Вход на лестницу действительно был перекрыт проволоками, на которых, на самом виду, висела связка в полдюжины тротиловых шашек.
Бандит некоторое время молчал, раздумывая.
— Хрен с ним, отходим, — он попятился к комнате.
Савик дожидался их сидя на кровати, положив локоть на чемодан и держа в руке пистолет.
— Гнида поставил растяжку на лестнице, — доложил Гнутый. — Второй этаж для нас, похоже, закрыт.
— А нам и нечего там делать. Дверь запри получше!
— Он может и выходы из дома перекрыть, — как бы между прочим заметил полковник.
Савик не ответил, только метнул на него злобный взгляд. Андрей обратил внимание, что лицо главаря стало каким-то серым.
Гнутый запер дверь на оба замка, потом подошёл к Савику и они несколько минут перешёптывались.
— Завтра пойдём на прорыв… — долетало до Андрея. — Рано утром… Этих погоним перед собой…
— Шеф, мента связать надо, — шептал Гнутый. — Они с пацаном что-то подозрительно базарили, когда Рябой умер… Задумали что-то…
— Правильно, свяжи.
Гнутый с веревкой подошёл к Анатолию Михайловичу.
— Вы что? — возмутился полковник. — Я же с вами в доле!
— А нам так спокойней спать будет, — ухмыльнулся браток.
Савик наставил на полковника пистолет.
— Слышал, чё тебе говорят?
Через пять минут руки Анатолия Михайловича были связаны в запястьях.
— Сидеть тихо и не шептаться, — велел пленникам Гнутый, возвращаясь на диван.
Он улёгся и заворочался, устраиваясь удобнее. Вскоре в комнате наступила тишина.
Андрей сидел у стены, подтянув ноги к животу. Между коленями был зажат осколок блюдца. Дело оставалось за малым — перепилить о край осколка верёвку. Но он не торопился приступать к этому занятию. Гнутый лежал к нему лицом и смотрел на него сквозь полузакрытые глаза. Свет от горящей свечи падал на Андрея с полковником, оба были отлично видны бандиту.
Между тем ветер затих и призраки, кажется, угомонились. За окнами мерно шелестел дождь. Лишь изредка в доме ещё что-то поскрипывало и похрустывало, да в лесу не умолкала ночная птица. Её тягучие протяжные крики бередили тишину и усиливали тревогу, которая, казалось, была разлита в самой атмосфере этого дома. Огонёк свечки временами начинал метаться, комната погружалась в полумрак и на стенах оживали тени. Савик глухо всхрапывал и вдруг затихал, словно просыпался от своего храпа. Кристина тоже спала. Её обморок перешёл в сон. Полковник клевал носом.