— Ты как меня нашёл? — разжал наконец зубы Хлопенков. — Ехал что ль за мной?
— Как нашёл — неважно. Сейчас меня интересует чемодан.
Зек безмолвствовал.
— Ваша договорённость со следователем остаётся в силе, — прибавил Анатолий Михайлович. — Срок вам скостят, а вместо зоны отправят на поселение. Только покажите, где конкретно в подвале закопаны украденные ценности.
У зека скривились губы в недоброй усмешке.
— Константин, сука, тоже всё про деньги мне пел, — прошептал он.
Екатерина Алексеевна, «медики» и Оксана стояли в нескольких шагах от них и напряженно ловили каждое их слово. Но последние слова Хлопенкова прозвучали так тихо, что никто ничего не расслышал.
Полковник выпрямился.
— С гражданином я должен поговорить наедине, и лучше всего это сделать в подвале, — он взял Хлопенкова за локоть. — Как туда пройти?
— Я вам покажу, — хозяйка засуетилась, подняла свечку выше и направилась в коридор.
Полковник, идя за ней, почти тащил Хлопенкова.
— Подвал у меня большой, холодный, я в нём картошку держу, — говорила Екатерина Алексеевна. — В последние годы я, знаете, картошку не сажаю, трудно мне с ней возиться, проще в городе купить…
— Подвал, значит, здесь? — спросил Анатолий Михайлович, когда она остановилась перед низкой дверью в конце коридора.
— Здесь, — она выдвинула щеколду и приоткрыла дверь. — Возьмите свечу, а то упадёте на ступеньках.
Полковник раскрыл дверь шире и осветил прогнившие деревянные ступени.
— Давай, пошёл, — он подтолкнул Хлопенкова вперёд.
Тот покосился на него и, осторожно переставляя ноги, начал спускаться в темноту. Анатолий Михайлович со свечой последовал за ним.
Побледневший Лёва потянул напарника за рукав.
— Дёргать надо отсюда, — прошептал он. — Дёргать прямо сейчас. Ведь если начнут копать…
— Не ссы. Я знаю, что делать.
Войдя в подвал, полковник прикрыл за собой дверь. «Медики» и Екатерина Алексеевна остались в коридоре.
Полковник поднял свечу выше, стараясь осветить всё помещение, но оно было слишком просторным. Его дальние углы тонули в темноте. При колеблющемся свете из мрака выступили цементированные стены, грязный пол, низкий почерневший потолок. У лестницы громоздились какие-то банки, ящики и вёдра. Подальше лежала груда картофельных клубней. У других стен виднелись перевязанные стопки старых книг и газет, лопаты, щётки, веники.
Анатолий Михайлович прошёлся, оглядываясь, потом вытащил на середину пустой ящик и поставил на него свечу.
— Садись, — он кивком показал зеку на другой ящик.
Тот, помешкав, сел.
— Стало быть, это здесь Каток припрятал деньги, — сказал полковник, ногой пробуя на прочность подгнившие половицы. — Почуял, что петля сжимается, и закопал награбленное. А потом уехал в Подольск, где его кто-то зарезал.