Проблема египтологии сегодня состоит в том, размышлял Марк, что она не дает ученому возможности профессионально расти и делать карьеру.
Марк поставил стакан в бар и, покачиваясь, направился к дивану. Он включил маленькую лампу, стоявшую на столике рядом с диваном, и подумал: не разжечь ли огонь в камине. В доме постепенно становилось холодно и сыро. Марк направился было к камину, но на полпути остановился, заметив три пары глаз, которые неподвижно смотрели прямо на него. Справа и слева на каминной полке стояли гипсовые бюсты Нефертити и Эхнатона, конечно, не оригиналы, но вполне приличные копии. Третье лицо отражалось в зеркале над камином: усталые глаза и всклокоченная борода делали его немного старше, чем оно было на самом деле.
Марку много раз говорили, что он привлекательный мужчина, но он этому не верил. Темная борода скрывала старящие его глубокие морщины, пролегающие от носа до уголков губ. Глаза были еще вполне сносными, возможно, только чуть тусклыми, а вот лоб был весь покрыт морщинами, как у старика. Его темные волосы преждевременно поседели на висках, хотя Марк и не был уверен, что существует определенный возраст для появления седины.
В любом случае ему предстояло превратиться в малоизвестного среднестатистического преподавателя. Только это имело для него значение.
Гримм, конечно, утверждал обратное: «Ты везучий человек, Марк. Ты стал именно тем, что называют сегодня «популярный ученый». Понимаешь, как Карл Саган. Человеком, который делает науку доступной простому обывателю. Публике нравятся твои книги о Египте.»
Но «публике» свойственно непостоянство, и если Марк в течение нескольких лет не опубликует ни одной книги, его имя будет вскоре забыто. Для археолога очень не просто, не участвуя в раскопках и не совершая новых открытий, привлекать внимание публики новыми, неизвестными фактами. Марк наклонился вперед, облокотился на колени и стал неподвижно смотреть в камин, на золу и редкие еще тлеющие головешки. Ему казалось, что его профессиональный путь закончился.
Стук в дверь прозвучал настолько робко, что Марк сначала его не услышал. Когда же он наконец обратил на него внимание, он посмотрел на часы: было полшестого вечера. Когда постучали в третий раз, он пошел открывать. Через открытую дверь был отчетливо слышен доносящийся с верхней части пляжа шум движения по шоссе вдоль побережья. На пороге стоял человек, которого Марк прежде никогда не видел.
На первый взгляд ему было около шестидесяти, его серебристые, блестящие, безупречно причесанные волосы и ухоженная борода придавали ему благородный вид. Высокий незнакомец был одет в темную тройку и держал в руке небольшой черный портфель. Мужчина сдержанно поклонился и спросил мягким носовым голосом: