— Где рабочие начнут поиски?
— На плато, в устье Вади и в некоторых ущельях, которые кажутся наиболее интересными.
Запах утки и риса с приправами внезапно вызвал у Марка волчий аппетит. Во время еды он раз или два взглянул на Жасмину, которая сидела одна за другим столом.
— Кто-нибудь отнес Рону ужин?
Когда никто не ответил, Жасмина повернулась к Марку и сказала:
— Нам не удалось удержать его в постели, доктор Дэвисон. Он сейчас в своей лаборатории и сказал, что поест позже, когда проявит фотографии.
Они выглядели как жертвы концлагеря. Их лица вызывали ужас и казались обгоревшими. Черные дыры зияли на том месте, где глаза в процессе разложения провалились в череп. Широкие безгубые рты обнажали отвратительные остатки зубов, а безобразные улыбки напоминали об ужасе смерти. Костлявые плечи торчали из впалых грудных клеток, а черная кожа обтягивала ввалившиеся животы. Руки и ноги походили на голые ветки обугленного дерева. Пальцы рук были растопырены в ужасе перед внезапно надвигающейся смертью. Рон довольно улыбался. Это была пленка, отснятая им в зале мумий Музея Египта, и каждый отдельно взятый кадр был уже сам по себе великолепен. Рон принялся за фотографии, которые он сделал утром на равнине.
Рон осторожно снял пленку, которая висела на протянутой через всю палатку веревке, и положил ее на стол. Затем он выключил все лампы, кроме желтой лабораторной, висевшей на высоте одного метра над столом, достал из пачки на полке лист фотобумаги и расстелил его на проявочном столе. На нее, темной стороной вниз, он положил негативы и прижал их тонким стеклом. Он зажег семиваттную лампочку, висевшую над стеклом, и медленно сосчитал до десяти. Затем он выключил свет, осторожно вытащил бумагу из-под стекла и опустил ее в проявитель. Мерно покачивая из стороны в сторону ванночку с проявителем, он наклонился вперед, чтобы разглядеть показания градусника на полке. Вечер был лучшим временем для проявки. Было не так жарко, как днем, хотя в этот вечер температура, похоже, не собиралась падать, и не было риска, что через какое-нибудь отверстие в палатку проникнет свет. Он потратил целый час, проверяя, нет ли в стенах дырок, после чего закрыл окна черной светонепроницаемой бумагой и крепом. Черная занавеска, которую он сворачивал над входом, когда не проявлял, была сейчас опущена вниз и тщательно закреплена на всех углах. Снаружи на палатке он повесил табличку с надписью на английском и арабском «Прошу не беспокоить», которую он прихватил с собой из отеля «Нил-Хилтон».
Вытирая свободной рукой пот со лба, он достал снимок из проявителя и, дав ему немного обсохнуть, опустил его в прерыватель. Он покачал ванночку семь минут и положил лист в закрепитель. Через две минуты он снова включил свет.