Он повиновался.
Алексис раскрыла рот, чтобы заговорить, но в последний момент остановилась. Ее влажные красные губы остались немного приоткрытыми. Ее зеленые глаза, казалось, затуманились, а лицо застыло. Это состояние длилось всего пару секунд, потом она тихо сказала:
— Расскажите мне снова о египетских гробницах, доктор Дэвисон.
— Что вы хотите узнать? — спросил он удивленно.
Она отвернулась от него, отрешенно глядя в темноту.
— Египтяне всеми средствами стараются сохранить тела своих умерших. Они не жалеют сил и пускаются на изощренные хитрости, чтобы утаить места захоронения. Почему?
— Потому что древние египтяне верили, что жизнь после смерти возможна лишь в том случае, если тело не повреждено. Пока тело остается целым и невредимым, душа может наслаждаться потусторонним миром, который, по мнению египтян, находится в горах на западе пустыни. Искусство бальзамирования никогда больше не было возрождено и не знает себе равных в истории. Тайны древних египтян, позволяющие уберечь тело от разложения, и сегодня еще не до конца раскрыты. А что касается обычая прятать мертвецов, миссис Холстид, так это делается для того, чтобы уберечь их от тех, кто грабит могилы. Чтобы душа могла жить после смерти, имя умершего должно быть написано где-нибудь на его теле. Обычно для этого использовали золотые амулеты и браслеты, на которые грабители были, естественно, особенно падки. Если тело оставалось без такого амулета, душа прекращала свое существование.
Алексис глубоко вдохнула и надолго задержала дыхание, прежде чем выдохнула, прошептав:
— Не по этой ли причине… не по этой ли причине…
Он ждал.
Алексис застыла в оцепенении.
— Не по этой ли причине… что, миссис Холстид?
Она едва заметно пошевелилась, потом наконец взглянула на Марка и нахмурилась.
— Что?
Она посмотрела на стакан в своей руке и, казалось, была удивлена, увидев его там.
— Я устала, доктор Дэвисон. Прошлой ночью меня мучили кошмары, и я проснулась с таким чувством, будто вообще не спала.
Покачиваясь, она встала и подняла с земли бутылку виски.
— Простите, я пойду…
Марк посмотрел вслед Алексис, которая будто бы парила над песком. Ее загорелые руки и ноги казались в лунном свете необыкновенно белыми. Допив последние остатки виски, он услышал позади себя тяжелые шаги. Вскоре перед ним предстал Рон Фэрмер.
— Что случилось?
— С меня довольно!
— Садись и расскажи, что произошло.
Рон плюхнулся на стену и с мрачным видом уставился в песок.
— Что ты тут пьешь?
— Виски. Что случилось?
— Вот, взгляни. — Рон бросил Марку пленку.
— Что это?
— Негативы снимков, которые я сделал в Царской гробнице.