Юноша оказался в мертвом, каменном патио, и странный холод овеял его лицо. Шаг за шагом он приближался к боковым лестницам. Мастерские Фера наверняка находились в подвальных помещениях, раз их не было у подножия крепости и на окраинах города.
Аргон неожиданно подметил, что Вольфман необычайно молчалив. Он не бросался громкими словами, не угрожал и не ставил условия. Он послушно шел следом, и это едва ли было в его характере. Юноша обернулся и увидел, какой белоснежной оказалась кожа юного короля, почти белой. Он был единственным источником шума, потому что тащил за собой ноги, будто тяжеленные гири. Аргон с неохотой выдавил:
— Вы в порядке?
— Я… устал, тихим голосом ответил Вольфман и дернул уголками губ.
— Тогда я должен вас расстроить. Предводитель вновь отвернулся и стиснул зубы. Жалеть этого мальчишку он не собирался хотя бы потому, что мужчина никогда не будет жалеть мужчину. В этом не было ничего добропорядочного. А заботиться о короле он не собирался. К тому же мать Аргона тоже болела, и она ненавидела, когда на нее смотрели жалостливо и огорченно. Времени на перерыв у нас нет.
Вольфман не ответил. Опять. Теперь поведение короля по-настоящему насторожило Аргона. Он или смертельно устал, раз не мог даже языком шевелить. Или его мысли были заняты чем-то более важным. Но чем? Юношу раздражало, что он должен был переживать не только из-за того, что находилось перед его глазами, но и за его спиной. Спину должен прикрывать тот, кому доверяешь. Аргона всегда прикрывал Ксеон. Другого защитника он и не представлял рядом. А Вольфману он не доверил бы и ботинки свои охранять.
Юноши остановились перед лестницей, ведущей в кромешную темноту. Аргон снял с двери балку, которая служила засовом. Поднял клинок и заострил прямоугольный конец, чтобы потом обмотать его оторванным куском ткани от рубахи.
— И что дальше? Скептически поинтересовался Вольфман. Но предводитель уже резким движением царапал камнем стену, отчего по крепости разнесся жуткий скрежет.
И скры, упав на ткань, вспыхнули пламенем, а затем отразились в глазах удивленного короля. Юноши спустились под землю и оказались перед бесконечным коридором. И если бы не факел, который сжимал в руке Аргон, помещение тонуло бы в беспросветной тьме.
В комнатах, за коваными решетками, действительно располагались мастерские. По крайней мере, то, что от них осталось. Т акже эти помещения явно служили темницами, но заключенные отсутствовали, как и ответы на все вопросы, крутившиеся в голове Аргона.
Уже во второй кузнечной предводитель увидел сваленные груды цепей. На стенах в ряд висели стальные, поржавевшие мечи. Никто давно не прикасался к молоту, скрытому под пылью на медном станке. Эти коридоры не посещали много лет, несмотря на то, что в замке жили люди. Возможно, в последние годы ими пользовались только как тюрьмой. Но Аргон точно не знал, верны ли его доводы, да и не хотел разбираться в этом сейчас. Факел хрустел, ткань давно сгорела, и теперь огонь карабкался по деревянной ручке.