Было свежо. На открытых окнах слабый бриз шевелил легчайшие газовые занавески. На фоне разгорающегося рассвета диэр выглядел отчаянно одиноким.
С одной стороны, мне хотелось подойти к нему, обнять или хотя бы помурлыкать, потереться об его ноги мохнатой башкой, давая понять, что тут его любят. С другой, после такой отповеди я вообще не рвалась проявлять хоть какие-то чувства. Поэтому я не стала его беспокоить, а просто закрыла глаза и погрузилась в страну сновидений, где не было расчета, где бабочки не порхали строем и где близкие люди заботились друг о друге потому, что любили от всего сердца, а не из чувства долга, или из-за каких-то неведомых соображений, или обязанностей.
Утром я встала вконец разбитая и совсем не чувствовала себя отдохнувшей. Всю ночь металась на кровати, и только под утро мне почудились ласковые объятия сильных рук диэра. Вздохнула: когда мы расстанемся, боюсь, я буду опять тосковать по этому уютному теплу.
Впрочем, горечь, обида и покорность злодейке-судьбе – не мое это. Ну не мое! Поэтому буду смотреть вперед с оптимизмом. В конце концов, остаются еще Мексика, море, солнце и мачо! Особенно мачо.
Слуги мне принесли завтрак, который я проглотила в одиночестве, все еще испытывая душевный дискомфорт из-за вчерашнего разговора. Не готова я была смотреть в глаза такой действительности…
– Леля! – нарисовался передо мной взъерошенный Дилан с любимым мешком. В рубашке и штанах видеть его было несколько непривычно. – У нас снова проблемы.
– А когда их у нас не было? – испуганно попятилась я от Демиурга, явно неадекватного.
– Это не важно, – отмахнулся от меня местный бог, начиная копаться в своей безразмерной заначке. – Важно, что…
– И что мы будем делать? – вломился в спальню растревоженный Ладомир. – Къяффу реально настроен посмотреть на Лелю, невзирая на ее объявленное недомогание. – Передразнил: – «Я просто одним глазком посмотрю»! Извращенец!
– Так откажи ему, – удивилась я такой нервозности. – В чем проблема? Или он тоже войну грозится объявить?
– Хуже, – мрачно ответил диэр. – Он намекнул, что закроет болота и переселится ко мне во дворец со всеми домочадцами. Хуже своры паосов в собственном доме может быть только то, что одна половина страны не сможет попасть в другую половину. И начнется смута. – Он забегал по комнате. – Но не могу же я ему показать Лелю в виде кошки! Он же подумает, что я над ним просто издеваюсь!
– А мы не будем показывать ее как кошку, – принялся раскладывать на кровати черное платье Дилан. Кивнул диэру: – Надевай. Будем делать сказку.