Мощный удар ногой, пришедшийся в область нижних рёбер, с хрустальным звоном разрушил защитный барьер незнакомца. К сожалению, он оказался куда как крепче, нежели я рассчитывал, а потому до тела дошёл совсем лёгкий удар, практически толчок. Впрочем, как ни странно, тому хватило, чтобы потерять концентрацию и, отпустив свой «реактивный двигатель», со сдавленным всхлипом начать падать.
Извернувшись всем телом и приложив дополнительные импульсы, я кое-как поменял направление вращения и послал вдогонку осману простейший энергетический удар, добавив для пущей радости несколько «магических пуль». Однако вертлявая зараза выкрутилась и на этот раз. Врубив свои ладонные турбины, вражина на спине, словно истребитель на форсаже, пронёсся всего-то в паре метров над землёй и, снова набрав высоту, в отместку хлестнул по ней сильнейшей огненной плетью.
Магия как таковая не причинила мне никакого вреда, а вот пришедший с ней акустический удар, когда кончик кнута преодолел звуковой барьер, да ещё и взорвался при этом, едва не оглушил, доставив мне парочку очень неприятных секунд почти не контролируемого падения. Особенно опасным это было из-за того, что я далеко не сразу смог погасить инерцию вращения, в воздухе это вообще было делом довольно трудным, так что на пару мгновений потерял своего противника из виду. За что и получил ещё раз плетью промеж лопаток.
Не успел приземлиться, как израненный магией грунт под ногами вспучился, и если бы я не перекатился в сторону, а попытался вновь вернуться в воздушный бой, меня бы поглотил приличных размеров столб пламени. Зато в следующий момент я ощутил себя ужом на горячей сковородке.
Почерневшие камни, земля и песок почти мгновенно раскалились докрасна и вспыхнули лепестками фиолетового пламени. Ладно бы только это, подошвы моих бутс вроде как могли выдержать и не такое, а магический огонь был мне не страшен, вот только лицо моё было открыто жару. Вдобавок к этому пламя тут же выжгло весь кислород в данной области, и я почти сразу же надышался каких-то испарений, поднимавшихся от земли, а маска, которая вполне могла спасти меня от этих напастей, давно уже вывалилась из-под разгрузки.
Не помню, как мне удалось вырваться из этой западни, точно так же, для меня оставалось секретом, сохранились ли ресницы и брови на моём лице. Но вроде как серьёзных ожогов удалось избежать, хотя это слабо утешало. Я уже чувствовал, что ещё немного и либо потеряю сознание, либо просто помру от жуткого перегрева. Лёгкие дико болели, почти отказываясь впускать в тело жаркий воздух полигона, который сейчас казался мне ледяным.