— Ну?
Врач, смерив Бражника бесцветным взглядом, прошел мимо него к окну, где уже стояла, опираясь о подоконник, Кира Березовская, пристроился напротив, похлопал себя по карманам и полез под халат. Поняв, чего он хочет, следователь протянула ему свою пачку сигарет.
— Не женские, — кивнул врач, угостился и прикурил от огонька зажигалки, которой чиркнул подоспевший Бражник.
Сделав несколько глубоких затяжек, врач посмотрел в окно, на унылую морось второго дня календарной зимы.
— Ну? — снова спросил капитан.
— Жить будет. — Врач по-прежнему, не отрываясь, следил за каплями, сползавшими по оконному стеклу.
— А подробнее?
— Не знаю. Пришел в сознание, но ничего не помнит.
— Совсем ничего?
Бражнику вдруг захотелось сгрести этого человека в белом халате в охапку и шваркнуть его об стену, да так, чтобы штукатурка посыпалась. Метод этот он практиковал при допросах бритых отмороженных бандюков в первые годы службы в розыске.
— Назвал свое имя. Просил кому-то позвонить, но не вспомнил ни одного телефонного номера. Потом у него разболелась голова, начались приступы рвоты. Ему ввели все, что положено в таких случаях. Сейчас спит.
— В ближайшее время мы сможем его допросить? — поинтересовалась Кира.
— Допросить — это вряд ли, — покачал головой врач.
— А просто поговорить?
— «Просто поговорить» я вас в ближайшее время не пущу. И вообще, никого, кроме ближайших родственников, не пущу. Скоро здесь будет его мать, выгнать ее я не имею права.
Из палаты выкатилась пухленькая приземистая медсестра, держа в вытянутой руке мобильный телефон доктора. Тот вопросительно взглянул на нее, сестра только закатила глаза. Врач обреченно вздохнул и, даже не извинившись перед собеседниками, взял трубку, обронил короткое «Слушаю», затем отклеился от подоконника и медленно двинулся по коридору, молча слушая то, что ему говорил абонент.
Березовская и Бражник переглянулись и, не сговариваясь, покинули реанимационное отделение.
Именно туда три часа назад доставили в бессознательном состоянии Виктора Шамрая.
Началось с того, что он вовремя не вернул машину, которую взял у редакционного водителя Григория Мартынюка.
Договоренность была твердой: Виктор вернется не позже четырех. Но минули и четыре, и пять, и шесть, дело шло уже к семи. Все это время Григорий периодически набирал номер мобильного Шамрая, но в ответ слышалось только одно: «Абонент находится вне зоны досягаемости». Примерно около шести его телефон вообще отключился: «Абонент не может принять ваш звонок».
Не зная, что делать и как вернуть пропавший «Вольво», Мартынюк не нашел другого выхода, как пожаловаться главному редактору «Необычных фактов», который как раз к семи наконец собрался домой. Позже, уже давая пояснения в милиции, Григорий весьма неохотно рассказал о своих гешефтах, хотя давать напрокат автомобиль, находящийся в личной собственности, законодательство не запрещает. В худшем случае Мартынюка можно было бы наказать административным штрафом за неуплату налога на незадекларированную прибыль. Правда, перспектива содрать с ушлого водилы хотя бы минимальный штраф выглядела довольно призрачной.