— Да не за что, — ответила студентка-клерк, вновь возвращаясь к своему учебнику по биологии.
Ник уже подъезжал к дому Кэтрин Трамелл на Дивизадеро, когда заметил её в сопровождении хрупкой, болезненной фигурки Хейзл Добкинз. Ник съехал на обочину и затормозил около ворот её дома.
Кэтрин не выглядела озабоченной его появлением.
— Хейзл, — спокойно произнесла она, — познакомься, это Ник. Я много рассказывала тебе о нём. Помнишь, надеюсь?
Хейзл кивнула и смущённо улыбнулась;
— Вы ведь тот, кого она называет Стрелком? Как ваши дела?
Нику показалось, что эта старая леди своими словами предположила, что у них есть нечто общее — своеобразное братство людей, отобравших человеческие жизни, братство вроде массонской ложи. Он наполовину уже предположил, что сейчас она пожмёт ему руку тем самым тайным жестом убийц.
— Спасибо, всё хорошо, — ответил Карран. Он повернулся к Кэтрин. — Мне надо бы переговорить с тобой с глазу на глаз.
Кэтрин указала Хейзл на припаркованный перед домом «лотус»:
— Дорогая, почему бы тебе пока не сесть в машину. Я скоро подойду.
— Хорошо. До свидания, Стрелок, — весело сказала та.
Когда она ушла за пределы слышимости, Ник, кивнув головой, вновь повернулся к Кэтрин:
— Тебе нравится что ли, что вокруг тебя околачиваются убийцы. Ты знала о том, что Рокси…
— Конечно, мне это было известно, — прервала его слова Кэтрин.
— И ты не обратила на это внимание? Или, наоборот, это придавало некоторую экзотичность вашему союзу? Она такая тебе больше подходила?
— Подумай сам. Я пишу о необычных людях.
— Сочинять — одно дело, — заметил он. — А ложиться с ними в постель — совсем другое.
— Ну, так вот, когда я пишу о них, мне приходится входить с ними в контакт. Это случается, ты сам это знаешь.
— Какого чёрта?
— То же самое случилось с тобой, — пояснила она.
— Это не одно и то же.
— He-а, так было. Ты был очарован мной. Я же очаровываюсь убийцами. Убийство — это тебе не курение. Курить можно бросить.
— Что это означает другими словами?
Она поцеловала его в щёку, поцеловала тепло, как жена целует своего мужа.
— Мне надо идти. Я обещала Хейзл, что подвезу её домой к шести. Она не хочет пропустить свою любимую передачу «Разыскиваются по всей Америке».
— Что?! Она, что, надеется увидеть какого-нибудь знакомого по камере? Это правда?
— Сейчас я не могу говорить, — объяснила Кэтрин, направляясь к автомашине.
— В то время, когда ты училась в Беркли, там не было никакой Лайзы Оберман, — крикнул он ей вслед, бросая своего рода вызов.
Она как вкопанная остановилась на полдороге:
— Ты чем занимался? Ты что, проверял меня? Зачем?