– Очень странно, – повторил Мел, некогда служивший под командованием мистера Смитта. – Кто-то пересек границу в квадрате цет-пятнадцать.
– Ну пошли туда группу, – равнодушно предложил мистер Смитт, потягивая кофе. – В чем странность?
– Да в том, что датчики должны были сработать гораздо раньше, а они не сработали. А вторая странность… Взгляни!
Мел изменил угол изображения и приблизил его.
– Ты ее знаешь?
Мистер Смитт хмыкнул:
– Это молодая леди Баллантайн. Что она здесь делает?
– И почему так странно одета?
– Знаешь, дружище, не посылай пока никого. Мне нужно посоветоваться.
И мистер Смитт, хлопнув друга по плечу, вышел из караулки.
Герцог ответил на вызов моментально, как будто держал комм под подушкой. Доклад занял полторы минуты.
– Вы все сделали правильно. Леди Баллантайн не должна быть впутана в скандал. Ждите, мы отправимся туда вместе.
И герцог Аргайл отключился.
Фабиан наслаждался прогулкой. На какое-то недолгое время он даже позабыл о том, что на самом деле участвует в дерзком ограблении своей королевы, что, впрочем, неудивительно: блоссомскому джентльмену проще было забыть о неприглядной действительности, переключив внимание на что-то более приятное. На полную сладострастную луну в небесах, на тонкие пальчики Белладонны в его руке, на ее негромкий голосок.
– Бытует легенда, что две или больше тысяч условных лет назад, когда популяция джаргаморов приблизилась к критически минимальной отметке и наши правители уже не чаяли возрождения, среди нашего народа появился очень мощный жрец. Его звали Аэна, на имперский это переводится как «зеркало». Аэна камлал день и ночь многие годы, чтобы Джаргамор обратил внимание на детей своих, и Джаргамор наконец внял. Нас стало рождаться в два раза больше, как будто Аэна – зеркало смог отразить…
– Что это? – Барон остановился, перебив спутницу. – Что за гул?
Принцесса выдернула руку и быстро опустила ее к ножнам, потом облегченно пожала плечами:
– Темные госпожи едят.
– Так громко?
Белладонна приподнялась на цыпочки и поцеловала барона в кончик носа. Ее очки стукнулись о его, вызвав у обоих неловкий смех.
– Я тебе уже говорила, что ты гений?
– За последний час? Раз пятнадцать. – Фабиан сорвал очки и с улыбкой притянул к себе девушку, чтобы поцеловать ее уже по-настоящему. – Ты довольна, моя дорогая?
– Еще как!
Она была так податлива, с такой готовностью отвечала на поцелуи, что у молодого человека слегка закружилась голова. С большим удовольствием он остался бы здесь – на траве под звездами, под колышущимися ветвями деревьев – и перевел общение в более интимное и приятное обоим русло. Но время никогда не ждет, операцию надо было завершить к рассвету.