Леди Джейн приспустила на груди покрывало и еще раз поправила волосы, раскиданные в живописном беспорядке на белой подушке.
– Попросите герцога войти.
Чувствовала себя леди Баллантайн превосходно. Ей оказали медицинскую помощь, сейчас левая рука прекрасной страдалицы в месте, куда входила инъекционная игла, была перевязана, и леди Джейн решила, что эта деталь подходит к ее образу прекрасной страдалицы идеально.
Ярвуд быстро вошел в комнату, одну из гостевых спален резиденции ее величества, которую подготовили для пострадавшей. Герцог Аргайл был встревожен и деловит, Джейн с разочарованием подумала, что тревога его вызвана вовсе не ее плачевным состоянием. Голубые очи наполнились непролитыми слезами, отчего взгляд затуманился. Джейн знала, что в этот момент представляет собой восхитительное зрелище, достойное полотен великих мастеров.
– Ваш батюшка связался со мной по секретной государственной линии связи. Вы хотели меня видеть?
Ярвуд пренебрег приличиями, даже не спросив о том, как она себя чувствует, и по фарфоровой щечке леди Джейн скатилась одинокая слезинка.
Герцог молча ждал. Леди Баллантайн подумала, что выглядит глупо, и, моргнув, прогнала слезы. Этой ее способности плакать по желанию завидовали все воспитанницы пансиона благородных девиц мадам Жержоньеты, в котором Джейн провела несколько ужасных лет юности.
Серые глаза герцога ничего не выражали. Кроме едва угадываемого желания оттаскать чаровницу за волосы, чего, впрочем, блоссомский джентльмен сделать никак не мог.
– Я следила за Фабианом, – наконец тихонько проговорила девушка, чем сразу вызвала интерес собеседника.
– А разве у вас не было назначено свидание?
– Я и ваш племянник? – Картинно вскрикнув, Джейн на мгновение вышла из образа, но быстро исправилась, со вздохом откинувшись на подушки и прошептав: – Это просто нелепо…
– Продолжайте.
– Я дышала ночным воздухом, когда увидела барона Моубрея, крадущегося по газону как тать в ночи. Мне показалось это настолько возмутительным…
«Что вместо того, чтобы сообщить кому-нибудь, вы отправились в эту самую ночь практически неглиже?» – читалось в серых глазах, но, разумеется, блоссомский джентльмен своих мыслей не озвучил, продолжая вежливо внимать собеседнице.
Хорошо быть дочерью министра.
Джейн сбивчиво поведала лорду Ярвуду о своем полном опасностей путешествии, о коварной Белладонне, которая очаровала доверчивого Фабиана, обо всем, что удалось подслушать, пока она следовала за влюбленными.
– А потом, – закончила Джейн, – я на мгновение отвлеклась и почувствовала укол в шею.