– Хорошо, идем. – Алест отвлекся от грустных мыслей, передернул плечами, будто сбрасывал какую-то ношу, и скомандовал: – Центральный парк.
Не задавая лишних вопросов, магистр Реливан открыл портал.
В парке было многолюдно, с той поправкой, что по аллеям прогуливались никак не люди. Эльфы постарше степенно шли, обсуждая важнейшие климатические и сельскохозяйственные вопросы, маленькие эльфы осваивали противные сердцам старших товарно-денежные отношения. В качестве денег использовались кленовые листья, а вот товаром выступало… А все, что готовы были купить. И куда этот настрой потом девается? Разбивается о тонны показушной отстраненности? Сталкивается с непониманием? В Царстве так во многом относились к изобразительному искусству. По крайней мере, до тех пор, пока занятия им не начинали приносить деньги. Ибо перед деньгами даже духи имеют слабость.
Пользуясь тем, что Алест шел медленно, я разглядывала окружающих и прислушивалась к их разговорам. Маленьким эльфикам было все равно, что за ними кто-то подглядывает. Один из них даже подбежал к нам, предлагая купить дождевого червя. Он смотрел с такой надеждой, что моя рука непроизвольно потянулась к кошельку. В Царстве правильные позывы деток поощряли даже прохожие. Это было еще одним поводом, из-за которого развитие гномьего общества шло определенным давным-давно путем.
– Дождевой червь – недорого!
Мне сунули под нос палочку с червяком. Я вздохнула, вспоминая своего лельского червя Рири. Папа обещал за ним присмотреть, а после – передать в Царство, но я все равно тосковала, не имея возможности скормить ему хоть что-нибудь.
– И сколько же? – заинтересованно переспросила я. Ребенок назвал цену, но моих познаний в эльфийском не хватило, чтобы разобраться. Пришлось беспомощно смотреть на Алеста, который старательно подыскивал слово, но не находил оного.
– Один дубовый лист, – подсказал магистр Реливиан. И строго взглянул на мелкого. Что он ему сказал, я не разобрала, но Алест смутился, а ребенок вздохнул и отправился к товарищам.
– И зачем вы его прогнали? – вздохнула я.
– Я не прогонял, – магистр покачал головой.
Я покосилась на Алеста, но друг кивнул, подтверждая дядины слова. Что ж, будем считать, что у эльфика появились срочные дела. К тому же тот самый малыш, который ко мне подходил, ныне что-то быстро-быстро вещал своим друзьям, отчего те приходили в восторг.
Сладковатый запах цветущей липы неприятно защекотал нос. Признаться, у меня с цветочными ароматами отношения были достаточно напряженные. Уж лучше преобразователь ржавчины, от него не так хочется чихать, как от некоторых «букетов».