Мы поддерживали друг друга, как могли. И не важно, кто и откуда… наша цель была общей. Одна на всех!
— Шестьдесят минут, — забирая со стола Степку, улыбкой «подбодрил» он меня и отошел к соседнему терминалу, за которым расположился Орлак.
Сам Низморин тоже сидел на аналитике, но сейчас находился «в паузе». Это когда сначала очень много информации, а потом короткий перерыв, давая себе возможность воспринять весь массив данных как единое целое… картину, которую требуется дорисовать.
Так «думали» Орлов и Шторм. И Кривых. Это из тех, с кем контактировала близко. Для меня все было похоже, но иначе. Размытые тени в тумане и нить логических выкладок, которыми я «вычерчивала» свой путь, возвращая событиям четкость и объемность.
Пока не помогало ни то, ни другое.
Опустив спинку рабочего кресла, закрыла глаза, успев подумать о том, что паук Ракселя перестает быть только моим и тоже становится нашим. То ли как объединяющее нечто, то ли… просто как существо, о котором мы можем заботиться.
Примитив, но… в жесткости, а иногда и жестокости службы, которой мы себя посвятили, оставалось достаточно нерастраченной нежности, требовавшей совершенно иных отношений.
Усталость мгновенно взяла свое, тело, получив возможность, тут же расслабилось, позволяя ощутить, как ноют затекшие от напряжения мышцы. Тоже цена… Пусть и не такая критичная.
— Эта связь не кажется очевидной, — донеслось сквозь пелену полудремы.
Мозг цеплялся за реальность, все еще отказываясь подчиняться навыкам, приучившим нырять в сновидение, как только появляется такая возможность.
— А она и не должна быть такой, — возразил Валере Орлак. — Нэйт и Риман — жрецы Храма Предназначения. Результат их воздействия можно оценить по косвенным данным. Перестройка личности проявляет себя не сразу — временная дельта тоже коррелируется жрецом, но, тем не менее, заметна, если знать, что искать. В случае с вашим полковником, основное изменение шло по линии целеустремленности, что позволило ему добиться серьезного карьерного роста.
Низморин все это знал, но я «представила» себе, насколько внимательно он сейчас слушал самаринянина. То же самое, но еще раз… с другой стороны… с иными интонациями, внутренними посылками…
— А в случае этого офицера? — голос Валеры был тихим, спокойным… Выверенным!
Ментат. Он тоже умел… играть обертонами.
— Господин подполковник… — задиристо хмыкнул Орлак, заставив внутренне замереть.
Еще один уровень контакта…
Мысль о том, какую Богиню выбрал бы Валера, возникла у меня только теперь!
— Так что там с этим офицером? — «отступил» Низморин. Похоже, улыбнувшись.