Две трети Льнассы были непригодны для жизни. Топкие болота в приэкваториальных областях не замерзали даже в лютые морозы из-за множества тектонических разломов, находившихся под ними. Несколько океанов с химическим составом, ставшим одним из критериев естественного отбора, барьер которого преодолели лишь весьма специфические формы. И бескрайние ледяные поля, сползавшие с полюсов.
Оставшуюся треть тоже нельзя было назвать благодатным краем. Ее занимали горы, с протяженными каменными равнинами, скудными островками земли и редкими, но стратегически важными ископаемыми в своих недрах.
В долинах не селились. Зимой их на несколько метров засыпало снегом, летом, когда температура поднималась хоть немного, но выше нуля, заливало водой. К середине теплого периода вся она уходила сквозь пробитые тысячами лет щели под каменные плиты, но и тогда находиться внизу без риска для жизни было невозможно. Ядовитые газы колыхались цветным туманом, грозя безумием.
Этот мир, серьезно изменивший свой лик во время страшных битв прошлого, был настроен воинственно, признав разумных своими врагами. Но те продолжали терзать тело планеты своим присутствием… То ли из принципа, утверждая свою волю, то ли… ради немногих женщин, судьбой которых стала неизбежная смерть на Деморе.
Генетическая мутация, спавшая достаточно долго, чтобы о ней забыть, неожиданно проснулась, когда смешались две расы. Как результат — жесткая настройка на электромагнитное поле планеты, на которой рождалась девочка.
Разорвать ее удалось лишь однажды. Но об этом лучше было пока не вспоминать.
— Я мог бы ответить коротко: все, как и прежде, но вряд ли это вас, канир, удовлетворит, — отозвался его собеседник. Оглянулся на Визарда, который передвинулся, блокируя возможные действия. Отреагировал спокойно, лишь заметил… так же бесстрастно, как и до этого: — Моя верность принадлежит кангору. Безоговорочно.
— Приятно это слышать, — лишь теперь обернулся Аршан.
За почти двадцать лет, которые они не виделись, глава ахрана практически не изменился…
Такова особенность расы — их старость была короткой, а смерть… быстрой.
— Вернемся к моему вопросу, — отбросив все, что не имело отношения к причине визита, приказал он, «поймав» направленный чуть в сторону взгляд.
Внешне ничего не произошло, но Аршан успел заметить, как мелькнула тень напряжения на лице дакири.
Мелькнула и… исчезла, растаяв в кажущейся искренней заботе:
— Поднимемся? — кивнув на метеорологическую башню, скрытую за искажающим полем, уточнил он.
Волосы и ресницы канира были щедро покрыты инеем. У Вазирда — тоже.